Это все психосоматика! Как симптомы попадают из головы в тело и что делать, чтобы вылечиться - [94]

Тайны психотерапии

Далее я подробнее расскажу о том, как проходит сама психотерапия, как она воздействует на человека и что следует учесть, прежде чем пускаться в это путешествие.

Сомнение в силе слов как лечебного метода понятно: мы же разговариваем со своими лучшими друзьями, с коллегами – но болезни от этого не уходят. Однако психотерапия на самом деле – это нечто другое, что я и постараюсь объяснить вам в этой главе.

Прежде чем перейти непосредственно к теме «психотерапевтический процесс», я хочу вас пригласить поучаствовать в подготовке к строительству колонии на Марсе.

Экскурс

Как выучиться на психотерапевта за 24 часа

Представьте себе вот такой сценарий: мир на краю гибели, и у нас последний шанс спасти человечество – послать на Марс миссию из десяти человек. Старт космического корабля через два дня, и моя задача – за 24 часа выучить одного из этих десятерых психотерапии, чтобы он мог помогать первым поселенцам и в дальнейшем обучать новых коллег, мы ведь надеемся, что популяция людей на Марсе будет расти.

Я договариваюсь со своим учеником, что в ближайшие 24 часа мы вместе с ним выполним сложную, но посильную задачу: в условиях дикой природы построим хижину, причем исключительно из подручных материалов, найденных в природе. При этом я предоставляю ему много свободы действий в плане организации, но ясно даю понять, что все время буду находиться рядом и поддерживать. Собирая прутья, листву и камни для строительства, мы говорим о нашей цели – о маленькой хижине, созданной собственными руками. Какой она будет, что мы будем с ней делать? От чего это убежище сможет нас защитить? Когда ученик передо мной открывается и делится своими желаниями, я стараюсь «надевать его очки» и смотреть на мир его глазами, чтобы понять, прочувствовать этот мир. После завершения строительства мы наслаждаемся достигнутой целью и определяем, какое значение для этого имело наше сотрудничество. Если в нем были моменты разочарования или шероховатости, мы стараемся их уладить.

Спрашиваете, в чем смысл этого блиц-обучения? Ответ прост: мой подопечный таким образом знакомится с самыми исследованными факторами воздействия психотерапевтического лечения и испытывает их на себе. А лучше всего исследован и признан исключительно эффективным такой фактор, как «альянс», то есть союз пациента и терапевта – прежде всего на первом этапе лечения [142]. Успех терапии напрямую связан с этим сотрудничеством. Это подтверждают и результаты исследований мозга: с точки зрения нейробиологии, терапевтический альянс – все равно что праздник «гормонов привязанности» в мозге. Когда два человека чувствуют себя связанными друг с другом доверительными отношениями, в мозг вбрасывается «гормон привязанности» окситоцин, а он оказывает антидепрессивное воздействие [143].

Для терапевта важно понять пациента, проявлять чуткость к нему. И оба участника должны быть в согласии относительно целей всего предприятия.

В нашем интенсивном курсе обучения мы с учеником взяли на себя совместное обязательство построить хижину и на первый план поставили позитивные ожидания – именно это и дает эффект.

Теперь свежеиспеченный коллега может долгими одинокими вечерами на Марсе знакомиться с прочими компонентами психоанализа или поведенческой (бихевиоральной) терапии, которые обеспечивают дальнейшее и тоже доказуемо эффективное воздействие психотерапии, однако в меньших масштабах, чем считалось ранее.

Итак, если мы хотим разобраться с тайнами психотерапии, надо ответить на главный вопрос: насколько сильно люди могут влиять друг на друга.

Врач как лекарство

«Чаще всего лекарственное средство – это сам врач», – писал психоаналитик Микаэл Балинт[52] в 1957 году. Этот врач активно выступал за введение определенной доли психотерапии в нормальную повседневную врачебную практику [144].

ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ

Некоторое время назад моя тогда еще шестилетняя дочь получила очень болезненную травму средней тяжести, и мне довелось побывать вместе с ней в отделении неотложной помощи. В таких обстоятельствах обычно приходится за короткое время столкнуться с большим количеством медперсонала. Когда пришла первая из врачей – хирург, – дочка сидела, вся съежившись, на кушетке. Чтобы осмотреть рану, доктор сняла повязку, а под ней обнаружилась еще и смываемая татуировка (мне кажется, это был якорь с сердцем).

– Вот это да, круто! – воскликнула доктор, показывая на моряцкий символ.

Затем пришел анестезиолог и, объясняя нам с дочерью, как будет проходить «дневной сон» (наркоз), вдруг прервался на середине фразы и сказал:

– У тебя же недавно был день рождения, три дня назад! Поздравляю!

А медсестра, готовившая дочь к операции, приговаривала:

– Знаешь, с моим братом однажды случилось то же самое. А теперь у него все прошло.

Спустя некоторое время после травмы дочь, рассказывая о своем пребывании в больнице, первым делом вспоминает о том, какие классные там работают люди. Да, они были приятными. Слова они говорили разные, но все означали одно: ты больше, чем твоя боль. Пусть сейчас в твоем теле что-то не в порядке, тебя как личности, твоей идентичности это не касается. Каждая из фраз врачей была для моей дочери лекарством, хотя рану все же пришлось оперировать. Слова были лекарством от внутреннего чувства поврежденности.