Это все психосоматика! Как симптомы попадают из головы в тело и что делать, чтобы вылечиться - [77]
Кто по долгу службы или в частной жизни много спорит, что-то доказывает и стоит на своей точке зрения, тот постоянно поддерживает свою стрессовую и иммунную реакцию в активном состоянии. Однако важно периодически делать паузы в этой активации, которая сопровождается выбросом таких гормонов, как адреналин и кортизол. Для этого нужно уметь после напряженных баталий заключать мир.
Я часто замечаю, что этот инструмент не используется. Мой пациент Штефан, поссорившись со своим партнером (тот в какой-то момент вроде начал втайне с кем-то переписываться), перестал с ним разговаривать и теперь игнорирует его. Штефан был очень зол. Спустя неделю я спросил его, что он планирует делать дальше. Он удивился вопросу, ведь никакого плана у него не было, и все дальнейшие шаги, как он считал, должен делать не он, а его партнер.
Мы поговорили со Штефаном об опции самому инициировать заключение мира – и не потому, что ему так уж легко простить поведение партнера, и не для самоутверждения, а по очень простой причине: в мирных условиях живется гораздо лучше.
Признаю, не ко всякому случаю этот подход применим, но уж слишком редко люди допускают саму возможность заключения мира из дипломатических соображений; по крайней мере, об этом свидетельствует мой опыт как терапевта.
Моя знакомая Джулия смогла прекрасно объяснить, что не ладится у нее на работе: все неприятные задания оказываются у нее на столе, потому что она милый, отзывчивый человек. Она уже неоднократно пыталась поговорить об этом с коллегами и с начальницей и ясно озвучивала, что она по этому поводу думает: больше так продолжаться не может, она завалена работой. Положительный эффект от разговоров держался максимум три дня, потом все возвращалось на круги своя.
Я сказал Джулии, что здесь налицо очень распространенная проблема. Говорить важно, потому что человек таким образом дает миру знать, что с ним происходит. Однако в такой инертной системе, как целый отдел в большой конторе, важно действовать, а не только говорить. Когда еще все коллеги отнесутся с пониманием к проблеме Джулии… А действуя решительно, она бы уже справилась со своим выгоранием. Поэтому необходимо совершать реальные поступки, чтобы скорее достигнуть цели. Джулии следовало бы не выполнять дополнительную работу, на которую у нее не хватает времени, а откладывать ее в сторону, и все.
В этом для Джулии заключался вызов: начав это делать (вернее, не делать), пережить первую фазу, когда коллеги заметят, что Джулия изменила поведение, и будут недовольны. Да, она будет слышать меньше слов благодарности и восхищения, к чему ей тоже поначалу придется привыкать. Но через несколько дней все привыкнут. Сигналы, которые будет подавать Джулия (отказываться от дополнительной работы), быстро сделают свое, и коллеги не будут все сваливать на нее. Иначе ситуация возымеет для Джулии плохие последствия.
Уметь доверять другим людям и самому себе – это важный навык, особенно когда человек борется с болезнью. Многим из тех, кто приходит ко мне на прием, этот навык дается трудно. И у них обычно есть на то причины, поскольку раньше, чаще всего в детстве, их доверием злоупотребляли или пренебрегали.
Поскольку теперь они смотрят на мир с подозрением, происходящее в их жизни часто подтверждает, что это недоверие было и есть оправданно.
«Да не может такого быть», – скажете вы. И все же это так: недоверие человека по отношению к другим как бы считывается между строк. Человек хочет себя защитить – и обособляется, отходит в сторону. И в итоге вы тоже вряд ли будете исключительно открыты и дружелюбны с человеком, который холоден и закрыт по отношению к вам, а может, и сами начнете его в чем-то подозревать.
Именно поэтому я стараюсь при встрече с другими людьми первым делом оказать им доверие авансом. Чем чаще мне это удается, тем реже люди меня разочаровывают.
Доверие – это базовое понятие. Вспомним парикмахеров, стоматологов или хирургов – есть много вещей, которые сами мы делать не можем, и нам без других не обойтись.
Если в результате приходится ослабить контроль и довериться другим людям, то имеет смысл поучиться делать это от всего сердца.
У моего пациента Франка, только что вышедшего на пенсию, диагноз «обсессивно-компульсивное расстройство», и проблема вот в чем. У него в квартире много ковров, он получил их по наследству. По короткой кромке ковров – типичная старомодная бахрома. Для Франка нет лучшей услады для глаз, чем украшающая пол, аккуратно, волосок к волоску, причесанная ковровая бахрома.
Жена Франка этой симпатии не разделяет. Она «бесцеремонно», как выразился Франк, наступала на только что причесанные ковровые кромки, спутывала их – и так каждый день. Уж сколько раз Франк взывал к ее совести, она благоразумно соглашалась и клялась исправиться. Самое позднее через три дня он снова обнаруживал приведенную в состояние хаоса бахрому, и очень, очень от этого страдал.
Перед Франком стояла задача распрощаться с мыслью убедить жену в необходимости «должного» ухода за ковровой бахромой.
