Это сделал Дворецки - [6]
.
Майкл. Натали, детка. Держись. Сейчас тебе помогут.
Клодия. Что с ней такое?
Роберт. Желудочные боли, асфиксия… возможно, острый гастроэнтерит. Дайте взглянуть на ее зрачки (склоняется над Натали).
Майкл. (Отталкивает его). Держись от нее подальше, козел.
Роберт. Она не может дышать. Я должен сделать ей искусственное дыхание (он опускается на колени рядом с Натали, тянется ртом к ее рту).
Клодия(кричит). Нет!
Роберт. Не волнуйся, я знаю, что делаю. Однажды делал искусственное дыхание Джулии Робертс (наклоняется ниже, его губы почти касаются губ Натали).
Клодия. Ее губы! Что, если она отравлена? Я хочу сказать… действительно отравлена? (Роберт в ужасе подается назад. Возвращается Тони и они все смотрят на Натали. Ее конечности конвульсивно дергаются. Свет медленно гаснет).
Вторая половина того же дня.
Роберт и Клодия сидят на диване. Майкл ходит взад-вперед.
Майкл(остановившись). Не могу больше ждать. Я еду в больницу.
Клодия. Там ты ничего не сможешь сделать, кроме как ждать. И Тони просил оставаться здесь.
Майкл. А почему он, черт побери, не звонит? Он должен знать о ее состоянии.
Клодия. Я уверена, он позвонит, как только узнает что-то определенное.
Майкл(садится). Когда эти двое парней уносили Натали на носилках, я подумал, что, наверное, вижу ее в последний раз.
Роберт. Она выкарабкается, Майкл.
Клодия(обращаясь к Майклу). Я не подозревала, что ты проникся такими чувствами к Натали.
Майкл. Я тоже, пока… Это забавно, когда работаешь с человеком в тесном контакте… (он замолкает, на какое-то время повисает мертвая тишина).
Роберт. Она была настоящей актрисой… увлеченной, серьезно относящейся к делу, не выпячивающей свое «я». Не возражала против того, чтобы сыграть маленькую роль.
Майкл. Ты говоришь о ней так, словно она уже умерла… (Входит Тони. На его лице написаны горе и шок. Он закрывает дверь и обессилено приваливается к ней).
Тони. Она… не выкарабкалась!
Клодия, Ох, нет… (Она встает, делает несколько шагов к Тони, начинает плакать. Тони подходит к ней, она продолжает плакать у него на плече).
Тони. К тому времени, когда мы привезли ее в больницу, она потеряла сознание. В приемном покое я сказал, что ее, возможно, отравили, поэтому ей тут же сделали промывание желудка, сделали укол адреналина, дали кислород. Подняли наверх в отделение реанимации. Но было уже поздно… Я чувствовал себя таким беспомощным.
Майкл. Не могут люди вот так просто умирать в больницах. Разве больницы служат для этого?
Тони. Они делали все, что могли. Я это видел собственными глазами.
Майкл. Не может она умереть. Не может!
Роберт. Я тоже не могу с этим смириться, Майкл. Но мы должны. Нам не остается ничего другого, как продолжать жить. (Клодия отстраняется от Тони, идет к дивану, садится. Тони следует за ней, садится рядом).
Клодия. Это… так странно. Я хочу сказать, Натали умирала каждый день. Несколько недель. Как в какой-то детской игре, когда дети говорят: «Бах! Ты умер!» Они падают, а потом встают и продолжают играть. Но теперь…
Майкл(прерывает Клодию). Я хочу ее видеть.
Тони. Ты не сможешь ее увидеть.
Майкл. Почему?
Тони(после паузы). Она в морге. Они проводят вскрытие.
Майкл. Ты хочешь сказать, разрезали ее? Как ты мог им разрешить?
Тони. Я не мог их остановить. Это закон — в таких случаях.
Роберт. Он говорит про случаи насильственной смерти.
Тони. Официально смерть признают насильственной лишь после того, как судебно-медицинский эксперт определит причину смерти.
Роберт. Ты знаешь, это яд, так же, как и я. Чертова омела, что висит над дверью. (Идет к омеле).
Майкл. Кто из вас, сучьи дети, это сделал?
Тони. Майкл!
Майкл. Знаешь, я не собираюсь спокойно сидеть здесь, зная, что один из вас…
Роберт(смотрит на омелу). Невозможно определить, где недостает ягодок, но каждый из нас мог протянуть руку, оторвать несколько и растолочь их.
Майкл(угрожающе надвигаясь на Тони). Ты! Рассказывая про триллер, ты… ты держал в руке чашку Натали. Ты подсыпал яд в ее кофе.
Тони. Успокойся, Майкл. Я понимаю, ты расстроен…
Майкл. Мы все видели ее чашку в твоих руках. (Обращаясь к остальным). Видели же? Ты ее убил!
Тони. Майкл, подумай об этом. Если бы я хотел отравить Натали, стал бы я это делать у всех на глазах?
Клодия. Разумеется, нет. И потом, Тони не может кого-то убить.
Тони. Конечно, могу. Мы все можем. Любой человек, оказавшись в стрессовой ситуации, способен на убийство.
Роберт. Я, наверное, никого не смог бы убить. (Все смотрят на него). Подождите… подождите… если я сказал, что никого не смог бы убить, это не означает, что я смог. Я так сказал, потому что не смог бы… и не убивал…
Тони. Никто не говорит, что убил ты. На данный момент нам известно только одно: один из нас, из тех, кто находится сейчас на сцене — убийца. (Все настороженно переглядывается. В этот момент громко хлопает входная дверь. Все поворачиваются. На сцене появляется детектив Мамфорд. Средних лет, в очках, усатый. В руке — брифкейс, на голове — тирольская шляпа).
Мамфорд. Я ищу мистера Энтони Лефкорта.
Тони. Я — Энтони Джей Лефкорт.
Мамфорд(достает бляху Управления полиции Нью-Йорка, показывает Тони). Детектив Мамфорд. Третий отдел расследования убийств.
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.