Это похоже на рай - [16]

— А тебе хочется сохранить доброе расположение отца, не так ли? — слегка язвительно спросила Аврора.

Дон пожал плечами.

— Уилфред мне очень нравится, я питаю к нему большое уважение.

Эти слова привели Аврору в полное замешательство. Можно ли уважать кого-либо и в то же время обманывать его? Ответ был прост — нельзя. Дон либо беспардонно лжет, либо искренне верит в то, что вина за финансовый крах ее отца лежит не на нем.

— Видимо, поэтому ты и прислал к нему свою секретаршу? И давал ему такие… дельные советы? — Теперь ее голос был полон сарказма.

— Я старался как мог, — ответил он без тени раздражения или обиды. — Не только ради твоего отца, но и ради Эвелин.

Аврора взглянула на него с недоверием. Действительно ли Дон беспокоился о сестре? Он казался слишком практичным и жестким человеком для этого, несмотря на все слова о родственной любви.

Но ведь ты сам, как мне известно, за весьма короткое время достиг грандиозных успехов, — решительно заявила она. — Когда я покидала Ямайку, твой отель был только что отстроен. Сейчас, я полагаю, он процветает.

— Грех жаловаться. Тебе надо как-нибудь приехать днем и посмотреть самой, — непринужденно ответил он. — И конечно, когда тебе захочется покататься верхом, только позвони, и я распоряжусь, чтобы тебе предоставили лошадь. Если захочешь, твою любимую, Леди Го-диву. Когда-то, кажется, ты была сильно привязана к этой кобыле.

Сердце Авроры болезненно сжалось. Эта лошадь была ей очень дорога. И то, что теперь ею владел такой человек, как Дон, больно ее ранило.

— Да, была, — сказала Аврора сдержанно. Она не собиралась говорить Дону спасибо за то, что он предлагал ей покататься на ее же собственной лошади. — Скажи, а зачем ты вообще купил отцовских лошадей?

— Многие гости отеля любят верховые прогулки.

Дон откинулся в кресле и внимательно посмотрел на девушку темными проницательными глазами.

Это был не тот ответ, которого она ждала. На самом деле ей хотелось узнать причину, по которой отец продал лошадей, но, разумеется, вопрос был неправильно сформулирован. Надо будет тщательнее подбирать слова, подумала раздосадованная своей промашкой Аврора.

— Так, значит, бедная Леди Годива опустилась до уровня лошади, даваемой напрокат, и возит людей, которые, может быть, не имеют никакого понятия о верховой езде.

— Так, во всяком случае, на ней хоть кто-то ездит, — возразил Дон. — Могу заверить тебя, что за ней хорошо ухаживают. Кроме того, конюхи, как могут, стараются подобрать для каждого желающего покататься соответствующую лошадь.

Авроре нечего было ответить. Как верно заметил Дон: теперь на ней хоть кто-то ездит.

— Я просто удивляюсь, что отец продал их, — сказала она, сокрушенно покачав головой. — Его лошади считались одними из лучших на острове, это было его страстью…

— И твоей тоже, — ровным тоном ответил Дон. — Когда ты говоришь о чем-либо, касающемся дома, в твоем голосе и глазах отражаются сильные эмоции. Принимая во внимание твою очевидную любовь к Годар-хаусу, удивительно, что ты уехала отсюда. — Он пристально глянул ей в лицо. — Могу только предположить, что причина твоего отъезда была чрезвычайно веской.

Обеспокоенная его взглядом, проникающим, казалось, в ее душу, Аврора отвернулась.

— По-моему, я уже говорила тебе — мне предложили прекрасную работу. Слишком хорошую, чтобы от нее отказываться.

— Ах, да, банк.

В его тоне Авроре послышалась очередная насмешка.

— Ты не слишком уважаешь банковскую систему, так, Дон? — раздраженно спросила она.

— Ничего против нее не имею. — Он картинно развел руками. — Банки никогда не делали мне ничего плохого, но и не оказывали услуг. По моему скромному разумению, они начинают замечать ваше существование только тогда, когда вы в них уже не нуждаетесь.

— Это не совсем так, — быстро возразила она.

— Неужели? — Его глаза искрились смехом. — Но тогда скажи мне честно, ладно? Неужели тебе никогда не хотелось вырваться из жестких рамок, накладываемых на твои действия банком? Не хотелось поступать сообразно со своим умом и инициативой, а не следовать набору непреложных правил?

— Нет ничего плохого в том, чтобы следовать правилам, — холодно ответила она. — Ограничения установлены в целях защиты интересов клиентов.

— Ну, конечно. — Он согласно покивал головой, но в глазах по-прежнему таилась издевка.

— Тебе ведь нравится рисковать, правда, Дон? — неожиданно спросила она.

— Если риск тщательно продуман и я взвесил все возможные последствия, то да.

Не так ли он поступил с ее отцом? Взвесил опасность оказаться обнаруженным, риск быть пойманным за руку и объявленным жуликом?

— Ты хочешь сказать, что и сейчас все просчитываешь наперед? — поинтересовалась она.

Слова Авроры развеселили его.

— Ты знаешь, на Карибах есть такая поговорка: «Не говори, что у аллигатора большая пасть, пока не окажешься внутри нее».

Она покачала головой, но не могла не посмеяться над этой чушью.

— Ты только что ее выдумал.

— Честное слово, нет, — сказал он с ухмылкой. — А тебе надо почаще смеяться, — неожиданно добавил он. — При этом ты становишься особенно красива — все лицо как будто озаряется…

— Не льсти мне, Дон, — резко прервала она его, смеяться ей уже расхотелось. — Я этого не люблю.