Это не сон - [58]

– Это вы сказали, – его улыбка становится шире. – По мне, так вы не выглядите истеричкой.

– Честно говоря, сейчас я от нее не так уж далека. Все эти мысли о сыне, который сейчас в больничной палате и без меня… Но вы не можете позволить им снять меня с поезда.

– Я уверен, что они этого не сделают.

– То есть проводник ничего такого не имел в виду?

– Не так прямо. Нет. Он просто прикрывал свою задницу – не хочет иметь лишние проблемы и желает быть уверен, что с вами всё в порядке. Как, собственно, и я.

– Спасибо, – я чувствую себя гораздо лучше. И рада, что задала доктору этот вопрос.

– Теперь уже недолго, – он смотрит на часы.

– Да. Теперь недолго.

– Это ваш единственный ребенок?

«Ничего себе вопросик…»

Мне необходимо сохранять спокойствие, и я стараюсь изо всех сил. Поэтому вновь отворачиваюсь к окну и смотрю, как деревья, облака и зеленая трава скользят мимо – словно мазки красок по холсту. И цвета перемешиваются друг с другом.

В деревенском клубе, вскоре после того как мы переехали в Тэдбери, я занималась рисованием акварелью, а Бен спал рядом в своей переноске. Это была идея Марка. Он где-то увидел объявление и надеялся, что это сможет избавить меня от мрачного настроения, – но ошибся. Мне нравилось смешивать все цвета на листе бумаги, так же как они смешивались сейчас за окном поезда. Облегчение приходило, но лишь на время. Никаких проблем оно не решало, и, вернувшись домой, я садилась на диван и плакала.

Чувствую, как ритм сердца у меня убыстряется, и стараюсь дышать очень медленно, чтобы успокоить его. Наверное, я могу сказать доктору правду о том, что, по моему растущему убеждению, является корнем всех моих бед.

Это одержимость вторым ребенком.

Вы можете подумать, что после всех проблем, которые у меня были в первый раз, я должна была слишком испугаться и отказаться от этих мыслей. Но каким-то образом эффект оказался прямо противоположным. Второй ребенок стал еще желаннее. Может быть, из-за надежды, что на этот раз всё пройдет хорошо? Я не знаю…

Рассказать это всё доктору? Или хотя бы какую-то часть? Может быть, сказать ему, что, если б я смогла быть счастлива только с Беном, ничего этого, возможно, и не случилось бы?

Глава 24

В недалеком прошлом

Я выглянула из окна спальни как раз в тот момент, когда на площади появился знакомый «Вольво» с помятым бампером. Слава тебе Господи…

Хелен.

Вскоре, второй раз всего за две недели, я прижимала ее к себе – дольше и крепче, чем собиралась. А потом заметила багаж – невероятных размеров коричневый чемодан из кожи и клетчатую матерчатую сумку.

– Боже, Хелен! Ты за кого себя принимаешь? За Мэри Поппинс?

– Вот только давай без грубости. Этот чемодан купил мне муж.

– И что, ради всего святого, ты в нем привезла? – Я попыталась его приподнять, но испугалась, что надорвусь. – Там что, чей-то труп? – Отпустила ручку и зажмурила глаза – передо мной опять мелькнула всё та же сцена: пятна крови на стене… кровь, сочащаяся из раны на голове Джил… нож в ее руках…

– Я кое-что привезла для мальчика. В основном книги… и набор для крикета. Как у него дела в школе?

Голос Хелен доносится до меня, как сквозь густой туман, и она очень осторожно трогает меня за руку, чтобы вернуть к действительности.

– Я спросила, как у него дела в школе, Софи?

– Прости?

– У Бена? Как дела у Бена?

– А, ну конечно. Да. Прости. У него всё очень хорошо, спасибо.

Я повела ее на кухню, и две собаки проследовали за нами с высунутыми языками и нетерпеливым ожиданием в глазах. Я размышляла, неужели так будет всегда? Неужели я всегда буду так реагировать на неподходящие слова, вырвавшиеся совершенно случайно, и на нежелательные мысли, которые они будут вызывать? И буду вечно думать о Джил и Энтони? О той сцене? Об алом цвете?

– Он совершенно измучен, но ему страшно нравится. Хотя я не уверена, что они что-то там учат, – такое впечатление, что Бен в основном играет… Но заходи, заходи же. Я приготовлю нам попить.

По дороге Хелен наклоняется и смотрит на пол.

– Знаешь, а я почти забыла, какой роскошный у тебя пол, Софи.

– Да, так все говорят. А я, боюсь, сейчас уже воспринимаю его как нечто обычное. Наверное, это заложено в нас с детства… Оставь чемодан в холле, мы займемся им потом. Мне так много надо тебе рассказать… Но сначала напою собак. Ты привезла их миску? Нет, подожди. Кажется, на заднем дворе у нас есть старый контейнер от мороженого, если только Марк его не выкинул. Просто ужас, как он способен избавляться от вещей без…

– Софи, – Хелен опять берет меня за руку.

– Что?

– Милая, это же я.

– Прости. Конечно. Боже. Я болтаю, не переставая. Может показаться глупым, но я действительно… – Я хотела сказать «нервничаю», «сама не своя», «схожу с ума». – Не знаю, что это со мной. Наверное, просто рада, что ты здесь. Кажется, весь мир вокруг перевернулся…

– Об этом можно было догадаться после разговора с Марком, – Хелен с любовью смотрит на меня.

– А ты говорила с Марком?

– Да. Он мне звонил. А что, он ничего не говорил тебе?

Я чувствую, как меняется мое лицо.

В последний уикенд мы опять жутко поссорились – я и Марк. И всё по поводу Тэдбери. По поводу того, что он верит всем этим сплетням об Эмме и Энтони…