Это не моя жизнь - [41]
– Наверное, идеальный вариант, – усмехнулся Аркадий, пропустив его слова мимо ушей, – когда в каждом времени для вас, залётных, будет уготована своя оболочка в качестве одежды. Только, разумеется, будет не висеть в шкафу, а бегать, спать, есть, трахаться, отправлять естественные… нужды. До поры, до времени, пока из будущего не прилетит такой махонький сгусточек и не взвизгнет: «Освобождай, мать твою!»
– В принципе, так оно и будет, – не без гордости констатировал Пришелец. – Мы стоим на пороге великих открытий. Другое дело, что в вашем времени не так много интересного, чтобы сюда наблюдалось паломничество. Древний Китай, эпоха возрождения, ренессанс, серебряный век, – совсем иной коленкор. А у вас что? Сдаётся мне, что я – первый и последний окопавшийся на твоём пути самаритянин из будущего.
– Мне и тебя одного хватило на всю оставшуюся жизнь, – Аркадий провёл ребром ладони по горлу. – Разбередил все мои раны. До самой смертушки тебя не забуду, родной.
– М-да… – тяжело вздохнул Пришелец. – Гостеприимства так и не прибавилось. Впрочем, я на него и не рассчитывал.
– Гостеприимства? А кто ж тебя, трясущегося, из комы-то вывел? – взорвался доктор. – Можно сказать, я тебе путёвку в наше время всучил. А ты ещё рыло воротишь!
Припарковавшись у здания клиники неврозов, Поплевко достал из бардачка блокнот, авторучку и начал что-то размашисто писать. Не поднимая глаз, примиряюще заметил:
– У меня есть немного времени, чтобы в последний раз объяснить тебе нюансы. Дальше всё будет зависеть от твоей памяти. Слушай внимательно и не перебивай. Больше не увидимся всё равно, так что убеждать никого не требуется. Если бы не ты, то меня реанимировал бы кто-то другой. Тебе я благодарен лишь за то, что вытащил меня из клиники, разжевал азы эндокринологии. Сейчас… раз уж ты решил прыгать с высоты птичьего полёта, то менять ничего не будем, – он что-то подчеркнул в блокноте, невозмутимо перевернув страницу. Аркадий почувствовал, как на его голове шевелятся волосы. Поплевко тем же тоном продолжал: – Нюансы урегулированы. Итак, эрмикшн-он 2 сентября 2008 года в 24.00. В эту минуту должна произойти твоя трансмикция в той самой точке, где ты показал. Я, разумеется, координаты запомнил. Но на всякий случай помести их на сайтах, список которых тебе здесь указал. Они точно сохранятся до нас. Затем подашь рекламу об обмене квартиры в пятидесятый номер «Комсомолки», я точно помню, что он сохранился в музее нашей библиотеки. Где номер дома и квартиры будет на самом деле значением широты и долготы. Подпишешься Карлом Клойтцером, я разберусь.
Сутки, предшествующие «полёту в прошлое», особо в памяти не отпечатались. Места себе, несмотря на фамилию, доктор не находил. Квартира, в которой собирался провести последние минуты в этом времени, оказалась на редкость уютной и просторной. Заплатив за несколько дней вперёд, он обеспечил себе сутки относительного спокойствия.
Весь день Изместьев слонялся из угла в угол, вспоминая самые яркие моменты из прожитого. Как они с Ольгой впервые заработали на поездку к югу. Отдых на Иссык-Куле был похож на сказочную симфонию. Как больно по ним ударил дефолт 1998 года. В тот год даже похудел на пять килограммов.
В начале 2000 года здорово простудился и слёг с двусторонней пневмонией. Несколько дней болтался буквально «на волоске» между жизнью и смертью. Ольга не отходила от мужа ни на шаг: кормила с ложечки, меняла мокрые простыни, несколько раз обтирала его тело уксусом. Можно сказать, выжил он в те дни ей только благодаря.
Вспомнился и тяжелейший токсикоз Ольги, когда носила под сердцем Савелия. Всё же, как тяжело достался им этот оболтус… Тот самый, которого решил стереть из бытия, как неудачный текст с экрана компьютера. Будто не было ничего: ни токсикоза, ни мучительного грудного вскармливания, ни диатеза, ни кори с краснухой…
А что тогда было? Может, всё предстоит написать заново?
Он долго стоял на балконе, курил и смотрел на ночные огни города, с которым ему вскоре предстояло распрощаться навсегда. Он увидит другие огни, встретит других людей. Будет жить другой жизнью. Новой, где не будет места ошибкам…
Хрупкая, но решительная
Трутень дышал на него перегаром с апельсиновым оттенком и теснил в сторону бараков, названных в народе «Шалтай-болтай». Очень могло быть, что там их уже поджидали. Возможно, кто-то с бейсбольной битой или чем похуже.
Пятясь к баракам, Савелий рисковал получить какой-нибудь трубой по затылку и навсегда остаться в одной из многочисленных траншей. Но тянуть дальше он не смог. Видеть, как Трутень издевается над Крапивницей (над Его Крапивницей!) и ничего не делать, – было выше сил. Он сам его вызвал к баракам, намереваясь… убедить. Впрочем, как такого убедишь?
– Тебе она не нужна, отпусти её. Не издевайся!
– Это не твоё дело, лошок, – мычал Трутень, томно покачивая несколькими подбородками и лениво переталкивая сигарету из одного угла рта в другой. Наступая при этом на Савелия. – Ты не понял моих намёков сразу, Родригес, пеняй на себя. Я не виноват, что ты такой тупой!
Очередная попытка устранить конкурента безнадёжно проваливалась, рискуя стать последней в жизни. А на что надеялся? Можно было и предвидеть. Неужели ничего не остаётся, и другого пути просто не существует?
Захватывающие истории на фактическом медицинском материале, написанные практикующим доктором. Юбилейная встреча выпускников Медицинской академии на круизном теплоходе обещала быть радостной. Тосты, здравицы, воспоминания… Но вскоре выяснилось, что за видимым радушием и общим весельем кроются давнишние обиды и отвергнутые чувства. Хирург Петр Фролов, считающийся в компании самым прозорливым, чувствует, что одними претензиями дело не кончится. Беда не заставила себя ждать – в ночь после банкета происходит жестокое убийство.
Врач Петр Фролов вместе с коллективом поликлиники, где работает его супруга, едет на турбазу отмечать День медицинского работника. В какой-то момент шумное мероприятие из веселого праздника превращается в настоящий кошмар. Одну из женщин находят зверски убитой в своей комнате. Гости в шоке: кто мог пойти на такое? До приезда опергруппы Фролов, как самый опытный и хладнокровный, пытается разобраться в случившемся. Но даже у видавшего виды доктора сдают нервы, когда он понимает, в какую страшную историю оказываются втянутыми участники рокового пикника…
Врач-психиатр Илья Корнилов готовит заключение о вменяемости Константина Бережкова, убившего женщину с особой жестокостью. Первое впечатление: Бережков – абсолютный шизофреник с синдромом раздвоения личности, не контролирующий свои поступки. Врачебный консилиум также склоняется к выводу, что преступник – психически больной человек. Но Корнилов не спешит поставить свою подпись под заключением и отправить психа на лечение. И причина не только в подозрительности психиатра. Бережков оказался тем самым врачом-хирургом, который много лет назад из-за своей ошибки и халатности сломал Корнилову жизнь.
Ее дети никогда не узнают, что такое безотцовщина. Достаточно того, что она сама нахлебалась этого по самые ноздри. Даже если иссякнет любовь, как высыхают родники в засушливое лето, она приложит все силы, будет грызть землю, но семью постарается сохранить. О самолюбии и гордости пусть треплются с телеэкранов и со страниц желтой прессы феминистки всякие. У ребенка должен быть отец. У мальчика, у девочки — не важно, семья в любом случае должна быть полной…Так начинается новый роман известного на Урале писателя — Алексея Мальцева.
Отправляясь в прошлое для восстановления справедливости, будьте осторожны! Журналистка Марина попыталась спасти свою подругу, не представляя, чем рискует, чем может обернуться её поступок… И вот уже приближается апокалипсис. За прибором для перемещения во времени из будущего внезапно пожаловал охотник. Всё висит на волоске. Лишь взвешенные решения гениального изобретателя могут спасти город, страну, планету. Когда спонтанное путешествие запускает непредсказуемую цепную реакцию, то для кого-то Мышеловка обязательно захлопнется. Для широкого круга читателей.
Не бывает технологий, способных вернуть молодость. Не бывает чудо-лекарств, способных вылечить любую болезнь. Или бывают? Зря мы, что ли, строили будущее? В этом мире наконец-то можно позвонить на ключи, записи с видеокамер помогают распознавать потенциальных преступников, а бахилы не надевают, а напыляют. Мы нашли ответы почти на все вопросы – кроме парочки. Как понять, что перед тобой: прорывная технология или шарлатанство? И что именно делать, когда эту «прорывную технологию» за бешеные деньги продаст твоим стареющим родителям безымянный коммивояжёр? Это же не может быть правдой – чудо-лекарств ведь не существует. Верно?
Герой рассказа семидесятилетний старичок, страдающий от возрастных болезней, неожиданно оказывается задержанным полицией. Обвинение, которое ему предъявляют, крайне тяжёлое: за последние четыре месяца он похитил и изнасиловал сто восемнадцать двенадцатилетних девочек. Неясно, как в такой ситуации защищать себя.
Представим. Подписан указ о свободном хранении и ношении огнестрельного оружия. Что произойдет потом, через день, месяц, год? Как изменится столь привычный для нас мир, когда у каждого встречного с собой может оказаться весомый крупнокалиберный аргумент? Станем ли мы обществом запуганных невротиков, что боятся сказать друг другу лишнее слово, или – наоборот – превратимся в страну без преступлений, с вежливыми и предупредительными гражданами? Издательство «Пятый Рим» представляет новый сборник остросюжетной социальной фантастики сообщества «Литературные проекты Сергея Чекмаева».
Внецикловые повесть и роман. Содержание: На чужом поле Уснувший принц.
Есть мандарины, работать при утреннем свете и… ампутировать фалангу указательного пальца на правой руке. Какие рекомендации услышишь ты от машины счастья? Перл работает на огромную корпорацию. По запатентованной схеме она делает всех желающих счастливее. Советы механизма бывают абсурдными. Но Перл нравится работа, да и клиенты остаются довольны. Кроме ее собственного сына – подростка Ретта. Говорят, что «счастье – это Apricity».
Человечество издавна задается вопросами о том: Кто такой человек? Для чего он здесь? Каково его предназначение? В чем смысл бытия? Эти ответы ищет и молодой хирург Андрей Фролов, постоянно наблюдающий чужие смерти и искалеченные судьбы. Если все эти трагедии всего лишь стечение обстоятельств, то жизнь превращается в бессмысленное прожигание времени с единственным пунктом конечного назначения – смерть и забвение. И хотя все складывается удачно, хирурга не оставляет ощущение, что за ширмой социального благополучия кроется истинный ад.
Отдыхающим и сотрудникам санатория предложено оказать помощь в спасении экипажа упавшего в тайге вертолёта. Их привлечение связанно с занятостью основных сил МЧС при тушении таёжного пожара. Несмотря на то, что большинство воспринимает путешествие как развлечение, посёлки и леса Горной Шории приберегли для них немало сюрпризов. Потому как Узют-каны в переводе с шорского языка – души умерших, блуждающие по тайге. Первые наброски романа принадлежат к началу 90-х годов, автор время от времени надолго прерывался, поскольку с некоторым искажением выдуманные им события начали происходить в реальности.
Мир молодой девушки Эммы переворачивается, когда она встречает любовь всей своей жизни. Но она ещё не знает, что её избранник совсем не тот, за кого себя выдаёт… На какие опасные сделки с потусторонним миром пойдёт Эмма, чтобы остаться в живых? Какой на самом деле является обратная сторона её жизни? Какие страшные секреты она скрывает от своего жениха? Встреча с опасностями, настоящими злодеями и демонами. Неожиданные повороты событий, потусторонние миры. Что окажется реальностью, магией? Или это игры разума? Для широкого круга читателей.