Это не моя жизнь - [39]
– А ты спросил Савелия, хочет ли он оказаться стёртым из реальности твоим поступком? Ведь ты отец, который произвёл его на свет. Зачем апеллировать ко всему человечеству, давай на конкретном примере. Отвечай за себя самого! Тебе необходимо ещё оформить кучу формальностей, а ты беспокоишься за город, который очень скоро покинешь на неопределённый срок!
Сгусток органики
– Какие ещё формальности? – обиженно простонал Изместьев, с трудом поднимаясь на ноги.
– Эрмикт-Конвенкция категорически запрещает перемещение в случаях угрозы для чьей-то жизни, в том числе не рождения и упущенного рождения… – тоном адвоката в суде «задекларировал», поднимаясь следом, Поплевко. – Она требует письменное согласие родственников. И пока я это не представлю…
– Ха-ха-ха, – гомерически запульсировал Аркадий, задев коленом бампер припаркованного джипа. – А как же я представлю письменное согласие, если до вашего чёртового времени можно лишь… душой добраться?!
– Элементарно! – из каменных губ Поплевко, казалось, вырывается пламя, как из доменной печи. – Естественным способом: положишь документ, куда я скажу. Он благополучно сохранится до наших времён, и я, оказавшись в своём теле и своём времени, найду бумагу без проблем. Поверь, амбулаторную бумаженцию Поплевко было найти в сто раз сложней. А здесь всё сохранится, как в Швейцарском банке!
Изместьев почувствовал, как выложенный декоративной плиткой тротуар уплывает из-под его туфель. Железобетонная правота Клойтцера выводила из себя. Хотелось вгрызться зубами в его худосочный подбородок и хрустнуть, как куриное крылышко.
– Почему ты меня не предупредил? Я бы не стал тебе помогать с твоей миссией, – прошипел доктор. – А сейчас, когда я уже настроился, когда готов… Ты вдруг заявляешь…
– Лучше энергию своих эмоций направь на оформление бумаг, – поучительно вещал Поплевко, рискуя «схлопотать» ребром ладони по шее в любой момент. – Ещё время есть. Мы можем договориться на завтра, или через неделю, скажем… Я лишь покажу, куда спрятать документ. Заверенный печатями…
– Что?! Печатями? – доктору показалось, что ослышался. – И у вас бюрократия процветает? Как мафия, она бессмертна. Вот это номерок! Вот это томограмма!
В его «медицинской» голове вертелись планы – один коварней другого. Обстоятельства складывались так, что «руководить» перемещением Клойтцер мог лишь из будущего. Значит, бить его сейчас не следует, надо отправлять. Но от этого глагола веяло такой безысходностью-безнадёгой, что сводило скулы. Улететь-то он улетит, а доктор останется один на один со своей неосуществлённой мечтой… Такой манящей, такой влекущей… К тому же, калечить Поплевко бесполезно: всё это направлено на бренную плоть, а не на душу. Следовало повернуть ситуацию, сломать, перекроить. Придумать что-то такое, что не позволило бы Клойтцеру «отчалить» в своё время, не решив всех проблем Аркадия положительно.
Когда они прошли несколько метров вдоль стадиона «Динамо», Изместьев начал негромко и монотонно «давать установку», словно на психотерапевтическом сеансе:
– Вот что, кудесник… Теперича слухай сюда. Ты, надеюсь, понимаешь, что Миланочку, спасительницу твою, можно родоразрешить в любой момент по медицинским показаниям. И зародыш, о котором ты столь трепетно заявляешь, что он «тот самый», выскоблится, превратясь в месиво. Сгусток органики по трубке – и всё! Нет больше гения! Впечаталось?! Ты уж прости за натурализм, но тебя иначе не вразумить, терпи. Учти, мне как врачу это несложно устроить. Как два пальца… об асфальт, даже ещё проще. И – прощай, счастливое будущее.
– Ты… не сделаешь… этого! – неуверенно промямлил дрожащими губами псевдо-Вениамин. – У тебя… рука не поднимется.
– Может, проверим? – доктор развернулся к спасённому им же пациенту. – Рискнём, а? Только шлёпни губками, ну?!
– Если малыш не родится, то пошлют вновь, – вздохнул, разведя руками, Поплевко, – но уже не меня.
– И этот кто-то снова попадёт ко мне. На мою бригаду наткнётся хлопец. Я спасу его… – ехидно закивал Аркадий, глядя Пришельцу в глаза. – Спасу и выведу на чистую воду, расшифрую, будь спок. Ты сам говорил, что эта возможность – единственная, чтобы попасть в наше время. Слишком мимолётен промежуток – за зачатием почти сразу же следует аборт. Иначе никак у вас не получится. Так вышло, что мы с бригадой рядом оказались. И будем оказываться всякий раз, когда вы захотите переписывать историю заново. Учти! Никуда вы не денетесь! Так что, либо придумаешь, как меня отправить завтра же, либо… И не забудь: я могу карту вызова в Парк культуры, ту самую, благодаря которой вы и почерпнули информацию о коме Поплевко, и уничтожить. (От Аркадия не укрылось, как вздрогнул Пришелец при этих словах, даже капельки пота на лбу засеребрились). Это можно устроить в любой момент. Карточка до вас не дойдёт. Не дождётесь! Вот так возьму, – доктор подпрыгнул и сорвал лист с тополя, – и порву. И ты исчезнешь, как сон, как утренний туман. Она, кстати, на подстанции сейчас хранится, я её специально отложил в сторонку, чтоб не затерялась в суете бренной. Мало ли! Всякое в жизни случиться может…
Захватывающие истории на фактическом медицинском материале, написанные практикующим доктором. Юбилейная встреча выпускников Медицинской академии на круизном теплоходе обещала быть радостной. Тосты, здравицы, воспоминания… Но вскоре выяснилось, что за видимым радушием и общим весельем кроются давнишние обиды и отвергнутые чувства. Хирург Петр Фролов, считающийся в компании самым прозорливым, чувствует, что одними претензиями дело не кончится. Беда не заставила себя ждать – в ночь после банкета происходит жестокое убийство.
Врач Петр Фролов вместе с коллективом поликлиники, где работает его супруга, едет на турбазу отмечать День медицинского работника. В какой-то момент шумное мероприятие из веселого праздника превращается в настоящий кошмар. Одну из женщин находят зверски убитой в своей комнате. Гости в шоке: кто мог пойти на такое? До приезда опергруппы Фролов, как самый опытный и хладнокровный, пытается разобраться в случившемся. Но даже у видавшего виды доктора сдают нервы, когда он понимает, в какую страшную историю оказываются втянутыми участники рокового пикника…
Врач-психиатр Илья Корнилов готовит заключение о вменяемости Константина Бережкова, убившего женщину с особой жестокостью. Первое впечатление: Бережков – абсолютный шизофреник с синдромом раздвоения личности, не контролирующий свои поступки. Врачебный консилиум также склоняется к выводу, что преступник – психически больной человек. Но Корнилов не спешит поставить свою подпись под заключением и отправить психа на лечение. И причина не только в подозрительности психиатра. Бережков оказался тем самым врачом-хирургом, который много лет назад из-за своей ошибки и халатности сломал Корнилову жизнь.
Ее дети никогда не узнают, что такое безотцовщина. Достаточно того, что она сама нахлебалась этого по самые ноздри. Даже если иссякнет любовь, как высыхают родники в засушливое лето, она приложит все силы, будет грызть землю, но семью постарается сохранить. О самолюбии и гордости пусть треплются с телеэкранов и со страниц желтой прессы феминистки всякие. У ребенка должен быть отец. У мальчика, у девочки — не важно, семья в любом случае должна быть полной…Так начинается новый роман известного на Урале писателя — Алексея Мальцева.
Отправляясь в прошлое для восстановления справедливости, будьте осторожны! Журналистка Марина попыталась спасти свою подругу, не представляя, чем рискует, чем может обернуться её поступок… И вот уже приближается апокалипсис. За прибором для перемещения во времени из будущего внезапно пожаловал охотник. Всё висит на волоске. Лишь взвешенные решения гениального изобретателя могут спасти город, страну, планету. Когда спонтанное путешествие запускает непредсказуемую цепную реакцию, то для кого-то Мышеловка обязательно захлопнется. Для широкого круга читателей.
Не бывает технологий, способных вернуть молодость. Не бывает чудо-лекарств, способных вылечить любую болезнь. Или бывают? Зря мы, что ли, строили будущее? В этом мире наконец-то можно позвонить на ключи, записи с видеокамер помогают распознавать потенциальных преступников, а бахилы не надевают, а напыляют. Мы нашли ответы почти на все вопросы – кроме парочки. Как понять, что перед тобой: прорывная технология или шарлатанство? И что именно делать, когда эту «прорывную технологию» за бешеные деньги продаст твоим стареющим родителям безымянный коммивояжёр? Это же не может быть правдой – чудо-лекарств ведь не существует. Верно?
Герой рассказа семидесятилетний старичок, страдающий от возрастных болезней, неожиданно оказывается задержанным полицией. Обвинение, которое ему предъявляют, крайне тяжёлое: за последние четыре месяца он похитил и изнасиловал сто восемнадцать двенадцатилетних девочек. Неясно, как в такой ситуации защищать себя.
Представим. Подписан указ о свободном хранении и ношении огнестрельного оружия. Что произойдет потом, через день, месяц, год? Как изменится столь привычный для нас мир, когда у каждого встречного с собой может оказаться весомый крупнокалиберный аргумент? Станем ли мы обществом запуганных невротиков, что боятся сказать друг другу лишнее слово, или – наоборот – превратимся в страну без преступлений, с вежливыми и предупредительными гражданами? Издательство «Пятый Рим» представляет новый сборник остросюжетной социальной фантастики сообщества «Литературные проекты Сергея Чекмаева».
Внецикловые повесть и роман. Содержание: На чужом поле Уснувший принц.
Есть мандарины, работать при утреннем свете и… ампутировать фалангу указательного пальца на правой руке. Какие рекомендации услышишь ты от машины счастья? Перл работает на огромную корпорацию. По запатентованной схеме она делает всех желающих счастливее. Советы механизма бывают абсурдными. Но Перл нравится работа, да и клиенты остаются довольны. Кроме ее собственного сына – подростка Ретта. Говорят, что «счастье – это Apricity».
Человечество издавна задается вопросами о том: Кто такой человек? Для чего он здесь? Каково его предназначение? В чем смысл бытия? Эти ответы ищет и молодой хирург Андрей Фролов, постоянно наблюдающий чужие смерти и искалеченные судьбы. Если все эти трагедии всего лишь стечение обстоятельств, то жизнь превращается в бессмысленное прожигание времени с единственным пунктом конечного назначения – смерть и забвение. И хотя все складывается удачно, хирурга не оставляет ощущение, что за ширмой социального благополучия кроется истинный ад.
Отдыхающим и сотрудникам санатория предложено оказать помощь в спасении экипажа упавшего в тайге вертолёта. Их привлечение связанно с занятостью основных сил МЧС при тушении таёжного пожара. Несмотря на то, что большинство воспринимает путешествие как развлечение, посёлки и леса Горной Шории приберегли для них немало сюрпризов. Потому как Узют-каны в переводе с шорского языка – души умерших, блуждающие по тайге. Первые наброски романа принадлежат к началу 90-х годов, автор время от времени надолго прерывался, поскольку с некоторым искажением выдуманные им события начали происходить в реальности.
Мир молодой девушки Эммы переворачивается, когда она встречает любовь всей своей жизни. Но она ещё не знает, что её избранник совсем не тот, за кого себя выдаёт… На какие опасные сделки с потусторонним миром пойдёт Эмма, чтобы остаться в живых? Какой на самом деле является обратная сторона её жизни? Какие страшные секреты она скрывает от своего жениха? Встреча с опасностями, настоящими злодеями и демонами. Неожиданные повороты событий, потусторонние миры. Что окажется реальностью, магией? Или это игры разума? Для широкого круга читателей.