Это не моя жизнь - [43]
– Ыгы! – снова прогоркло дунула Антоновна.
Огромная подслеповатая лампа дореволюционных времён свисала с обшарпанного потолка, её свет заслоняли мутные расплывчатые силуэты коллег в масках. Их глаз он разглядеть не мог, мешала боль в промежности. Невыносимая, сверлящая. И этот пронзительный скулёж!
– Тужимся, деточка, дышим, тужимся, дышим и тужимся, ну! – спокойно и настойчиво твердил грудной голос. Что-то подсказывало Изместьеву, что он принадлежал его коллеге. Проступала в нём этакая рассудительность. – Не обращай ни на кого внимания. Ты должна справиться, чай, не первородка!
Боль тем временем достигла апогея, возможности терпеть её уже не было. Из-за этого смысл сказанного коллегой до Изместьева дошёл не сразу.
«Первородка? Кто первородка? О чём это они?»
И только тут он понял, что истошный скулёж, способный вывести из наркоза слона, принадлежит… ему. Вернее, его голосовым связкам. Ничего особенного, нормальный стон роженицы.
Кого???!!!
Роженицы???!!!
А причём тут он???!!!
– Да кончится когда-нибудь оно или нет?! – продолжала прогоркло «впаривать» Антоновна. – Что-что? Говно, вот что! Кто ж перед родами столько жрёт?! Дыши правильно, тебя ж учили! Тужься, тужься!
Догадка долбанула его наподобие разряда дефибриллятора. Это покруче пожизненного заключения! У Робинзона Крузо и то удел был полегче.
Это не его горло! Не его тело! Он… рожает. На столе. А может, всё-таки… За столько лет можно и отвыкнуть. Только… не может припомнить столь… дерзкой экзекуции. Не было в его жизни ничего подобного. Не было! И быть не могло!
– Твердила Силантьевне, твержу… Как дура, ей-богу! Чтоб клизмила какчественно, чтоб здеся они не срали! Чай, родильная, не туалет! А они всё одно срут, всё одно срут! Воды ей, что ли жалко? Жидормотина!
– Помолчи, Антоновна! – оборвал «прогорклую» грудной голос. – Совесть поимей, вернее, её остатки. Ещё неизвестно, что после тебя на столе оставалось.
– Угу! А кому говно-то убирать потом? – не унималась та. – Той же Антоновне! Убью Силантьевну! Умертвлю, заразу!
Он по-другому чувствует, по-другому сложён. Совершенно иные ощущения. В горле словно кто-то наждачкой «пошурудил».
Боже! Его интубировали! Ну, конечно! Тяжёлые роды, он отключился, вернее, она. И в это время, как и в Поплевко, поменялось внутри всё.
И какое время на дворе – одному богу известно. И как его зовут… её… И сколько лет… И замужем ли… Вот это финиш!!! Что может быть круче?!
Неплохо для начала, Карл Клойтцер! Очень неплохо! Отомстил всё-таки. Да так изощрённо, что скули не скули, всё без толку. Обратной дороги нет.
В этот момент резь в промежности достигла своего крайне точки, скулёж превратился в рёв, слёзы хлынули из глаз. И из него поехало! Словно локомотиву удалось, наконец, сдвинуть состав вагонов в семьдесят. Пошло-двинулось! Само сдвинулось или с чьей-то помощью, он разобрать не мог.
Детский рёв раздался так неожиданно, что Аркадий подавился слюной. Человек родился!
Обработка пуповины, отхождение плаценты-последа. Он помнил что-то из акушерства. Смутно, урывками, но помнил.
– Молодец, Акулина! – ободряюще пропел грудной голос. – Девочка у тебя. Первая-то, кажется, тоже…
У него уже вторые роды, вот оно что! Акулина… Какое романтичное имя! Интересно, давно ли были первые? Сколько лет старшей дочери? Полный отпад!
Изместьев внезапно схватил за руку акушерку. Вернее, хотел схватить. Движение оказалось столь слабым, что «прогорклая» едва заметила.
– Чего ещё тебе? Всё, что можно, ты уже выдала – три слоёные кокоры.
– Какое сегодня число?
– С утра четвёртое было, навроде, – рассеянно ответила акушерка.
– А месяц, год? – не унимался Аркадий, надеясь на что-то. И, видя, что от него шарахнулись, как от… прокажённой, повторил изо всех сил: – Месяц, год, я тебя спрашиваю…
– Ты, девонька, видать, не зря за туманом бегала, не вернулась ишо, кажись, – протянула в итоге акушерка. – Всё ещё один туман в голове у тебя.
Глоток сумасбродства
«Вся в отца…»
Изабелла Юрьевна долго ещё сидела возле кровати дочери, промокая платком глаза, и мысленно повторяла эту фразу: «Вся в отца…»
Вспоминала она своё давно промелькнувшее, как зарница в майском небе, замужество, после которого осталась лишь саднящая в груди досада и родное, горячо любимое существо, периодически вздрагивающее во сне и сладко посапывающее.
Вся в него, такая же «сорви-голова».
Кроме того, что являлась практически точной копией бросившего Изабеллу Юрьевну почти двадцать лет назад мужа. Кристина также предпочитала рубить с плеча, совершать всякие сумасбродства типа замужества без согласия матери. И – говорить правду-матку в глаза, о чём впоследствии не раз жалела.
«Даже спит так же, как он, – с обидой отмечала про себя мать, поправляла одеяло дочери. – Глубоко и нервно. Даже вскакивает иногда посреди ночи, особенно в последнее время».
Не посоветовавшись с матерью, Кристина сделала аборт.
Да, Изабелла Юрьевна была категорически против брака дочери с диабетиком! С этим… Поплевко. Что о человеке скажешь, если у него даже фамилия такая! Ничего хорошего из этой затеи получиться не могло, это же ясно! Ну вот и высказала всё Кристине, выплеснула на девочку. Но ведь на то она и мать! А девочка, недолго думая, пошла и убила дитя в утробе. Что хотела этим доказать? Кому?
Захватывающие истории на фактическом медицинском материале, написанные практикующим доктором. Юбилейная встреча выпускников Медицинской академии на круизном теплоходе обещала быть радостной. Тосты, здравицы, воспоминания… Но вскоре выяснилось, что за видимым радушием и общим весельем кроются давнишние обиды и отвергнутые чувства. Хирург Петр Фролов, считающийся в компании самым прозорливым, чувствует, что одними претензиями дело не кончится. Беда не заставила себя ждать – в ночь после банкета происходит жестокое убийство.
Врач Петр Фролов вместе с коллективом поликлиники, где работает его супруга, едет на турбазу отмечать День медицинского работника. В какой-то момент шумное мероприятие из веселого праздника превращается в настоящий кошмар. Одну из женщин находят зверски убитой в своей комнате. Гости в шоке: кто мог пойти на такое? До приезда опергруппы Фролов, как самый опытный и хладнокровный, пытается разобраться в случившемся. Но даже у видавшего виды доктора сдают нервы, когда он понимает, в какую страшную историю оказываются втянутыми участники рокового пикника…
Врач-психиатр Илья Корнилов готовит заключение о вменяемости Константина Бережкова, убившего женщину с особой жестокостью. Первое впечатление: Бережков – абсолютный шизофреник с синдромом раздвоения личности, не контролирующий свои поступки. Врачебный консилиум также склоняется к выводу, что преступник – психически больной человек. Но Корнилов не спешит поставить свою подпись под заключением и отправить психа на лечение. И причина не только в подозрительности психиатра. Бережков оказался тем самым врачом-хирургом, который много лет назад из-за своей ошибки и халатности сломал Корнилову жизнь.
Ее дети никогда не узнают, что такое безотцовщина. Достаточно того, что она сама нахлебалась этого по самые ноздри. Даже если иссякнет любовь, как высыхают родники в засушливое лето, она приложит все силы, будет грызть землю, но семью постарается сохранить. О самолюбии и гордости пусть треплются с телеэкранов и со страниц желтой прессы феминистки всякие. У ребенка должен быть отец. У мальчика, у девочки — не важно, семья в любом случае должна быть полной…Так начинается новый роман известного на Урале писателя — Алексея Мальцева.
Отправляясь в прошлое для восстановления справедливости, будьте осторожны! Журналистка Марина попыталась спасти свою подругу, не представляя, чем рискует, чем может обернуться её поступок… И вот уже приближается апокалипсис. За прибором для перемещения во времени из будущего внезапно пожаловал охотник. Всё висит на волоске. Лишь взвешенные решения гениального изобретателя могут спасти город, страну, планету. Когда спонтанное путешествие запускает непредсказуемую цепную реакцию, то для кого-то Мышеловка обязательно захлопнется. Для широкого круга читателей.
«…Оптимум потому и называется Оптимумом, что он видит намного дальше и лучше отдельного человека. Он способен интегрировать сложные разнородности, он учитывает тысячи и тысячи мелочей, которые сознание отдельного человека просто не в состоянии охватить. Бессмысленно оспаривать его прогнозы». Рассказ — один из шести финалистов конкурса научной фантастики «Будущее время» 2019 года.
Не бывает технологий, способных вернуть молодость. Не бывает чудо-лекарств, способных вылечить любую болезнь. Или бывают? Зря мы, что ли, строили будущее? В этом мире наконец-то можно позвонить на ключи, записи с видеокамер помогают распознавать потенциальных преступников, а бахилы не надевают, а напыляют. Мы нашли ответы почти на все вопросы – кроме парочки. Как понять, что перед тобой: прорывная технология или шарлатанство? И что именно делать, когда эту «прорывную технологию» за бешеные деньги продаст твоим стареющим родителям безымянный коммивояжёр? Это же не может быть правдой – чудо-лекарств ведь не существует. Верно?
Герой рассказа семидесятилетний старичок, страдающий от возрастных болезней, неожиданно оказывается задержанным полицией. Обвинение, которое ему предъявляют, крайне тяжёлое: за последние четыре месяца он похитил и изнасиловал сто восемнадцать двенадцатилетних девочек. Неясно, как в такой ситуации защищать себя.
Представим. Подписан указ о свободном хранении и ношении огнестрельного оружия. Что произойдет потом, через день, месяц, год? Как изменится столь привычный для нас мир, когда у каждого встречного с собой может оказаться весомый крупнокалиберный аргумент? Станем ли мы обществом запуганных невротиков, что боятся сказать друг другу лишнее слово, или – наоборот – превратимся в страну без преступлений, с вежливыми и предупредительными гражданами? Издательство «Пятый Рим» представляет новый сборник остросюжетной социальной фантастики сообщества «Литературные проекты Сергея Чекмаева».
Есть мандарины, работать при утреннем свете и… ампутировать фалангу указательного пальца на правой руке. Какие рекомендации услышишь ты от машины счастья? Перл работает на огромную корпорацию. По запатентованной схеме она делает всех желающих счастливее. Советы механизма бывают абсурдными. Но Перл нравится работа, да и клиенты остаются довольны. Кроме ее собственного сына – подростка Ретта. Говорят, что «счастье – это Apricity».
Человечество издавна задается вопросами о том: Кто такой человек? Для чего он здесь? Каково его предназначение? В чем смысл бытия? Эти ответы ищет и молодой хирург Андрей Фролов, постоянно наблюдающий чужие смерти и искалеченные судьбы. Если все эти трагедии всего лишь стечение обстоятельств, то жизнь превращается в бессмысленное прожигание времени с единственным пунктом конечного назначения – смерть и забвение. И хотя все складывается удачно, хирурга не оставляет ощущение, что за ширмой социального благополучия кроется истинный ад.
Отдыхающим и сотрудникам санатория предложено оказать помощь в спасении экипажа упавшего в тайге вертолёта. Их привлечение связанно с занятостью основных сил МЧС при тушении таёжного пожара. Несмотря на то, что большинство воспринимает путешествие как развлечение, посёлки и леса Горной Шории приберегли для них немало сюрпризов. Потому как Узют-каны в переводе с шорского языка – души умерших, блуждающие по тайге. Первые наброски романа принадлежат к началу 90-х годов, автор время от времени надолго прерывался, поскольку с некоторым искажением выдуманные им события начали происходить в реальности.
Мир молодой девушки Эммы переворачивается, когда она встречает любовь всей своей жизни. Но она ещё не знает, что её избранник совсем не тот, за кого себя выдаёт… На какие опасные сделки с потусторонним миром пойдёт Эмма, чтобы остаться в живых? Какой на самом деле является обратная сторона её жизни? Какие страшные секреты она скрывает от своего жениха? Встреча с опасностями, настоящими злодеями и демонами. Неожиданные повороты событий, потусторонние миры. Что окажется реальностью, магией? Или это игры разума? Для широкого круга читателей.