Это Фоме и мне - [4]

БОЛЬНИЦА ИМЕНИ КРАСНОГО ШПРИЦА

Утро. Село Ранний Вой-2. Корпус инфекционного отделения Больницы имени Красного Креста, расположенный к солнцу так, что солнца-то и не видно. В один из боксов первого этажа входит уборщица, одетая под медсестру (Палёнова, кто ж ещё) и подходит к кровати с небритым Фомой, только открывшим глаза и со сна ещё плохо соображающим. Фома на неё не реагирует.

- Сэр, где ваши анализы? - (это она уже выпендривается из туалета).

- Я за собой смываю. - несётся ей в ответ.

- Ну что ж, завтра повторим.

На самом-то деле Фома её обманул: все анализы он уже отдал другой медсестре, а этой - фиг.

Палёнова ещё какое-то время гремит ведром и возит шваброй, роется в таблетках Фомы и, как всегда, со знанием дела рассказывает о них, а затем уходит. Фома небрежно умывается, завтракает, спустив часть больничной еды в унитаз и компенсировав этот недостаток привезённым вчера матушкой куском холодного варёного мяса. Фома любит мясо. Затем он глотает таблетки и направляется в процедурный кабинет под капельницу.

На нём всё тот же больничный халат, покрой и цвет которого просто унижающие человеческое достоинство, в этом халате даже мощный Фома напоминает сынишку Ивана Грозного в одеждах великого отца. Но Фома выше этого, он идёт, в коридоре встречая нянечек и кухарочек, которые уже явились на работу и по роду службы теперь бегают из палаты в палату в поисках мочи и кала. Нянечки и кухарочки здороваются с Фомой.

В процедурном его встречает дежурная сегодня Галина Петровна.

- Ложись, птичка, - говорит она, налаживая капельницу. - Ну, в какую руку колоть будем?

- Мне всё равно, Галина Петровна, - говорит Фома, и оглядывает свои руки. Ему, конечно, не всё равно - половина вен правой руки предательски растворилась в медицинских препаратах, но оставшиеся обнаглели и выглядят вечными. С левой рукой та же история. Всё равно Фома рад, что сегодня будет колоть Галина Петровна. Пациенты той медсестры, что дежурила вчера, неделю руку согнуть не могут: она обычно брала иглу, как отбойный молоток, всаживала в руку и начинала там как в носу ковыряться - вену искала. А Галина Петровна, может быть, малость уже трусит, потому что ну куда столько уколов в одного человека, но колет прилично, и Фома ею доволен.

Фоме почти даже весело лежать под капельницей каждое утро. То ему огурчик дадут, то морковку, то анекдот расскажут, то даже книжку вслух почитают. Фома обычно утром не торопится вернуться в бокс и одиночество.

Так и сегодня - Галина Петровна ставит капельницу, и вот уже чужеродные элементы лекарства скользят внутри вен, выискивая, как кажется Фоме, вредителей его организма и борясь с ними. Или сами там бегают от инфекции - результаты их деятельности уже покажут анализы. Фома лежит в одиночестве, (Галину Петровну куда-то вызвали) чувствует, как его вены наполняются холодом и медицинским покоем, и представляет, как целебные молекулы борются в крови с бандитски настроенным мусором его болезни. В тишине и умиротворении Фома закрывает глаза, и через некоторое время он уже в одном из магазинчиков Пномпеня, где в недлинной очереди стоит Вика, одетая в свои рваные джинсы с кофточкой и сиротливо жующая "колечки". Подойдя к продавцу, Вика, долго и мучительно заикаясь, так, что вся очередь начинает ей сочувствовать, вдруг спрашивает маленького милого продавца, не завезли ли свежее дизельное топливо...

Но мечты Фомы прерываются громким топотом и звоном стеклянных процедурных шкафов.

- Ну-ка, птичка, открывай глаза! Смотри, кого я тебе привела!

Фома, чуть не намотав себе на руку капельницу вместе со штативом, вскочил, ему вдруг померещилось, что сюда впустили Вику.

- Куда! Куда из капельницы рвёшься! - Галина Петровна готова была отхлестать Фому по его круглой физиономии - он погнул иголку в своей руке, своротил капельницу, и Галине Петровне пришлось ставить новую.

На пороге топтался парнишка небольшого роста с полуинтеллигентным лицом, одетый в белый халат и легкомысленный беретик.

- Видишь, Сергуня, как он тебе обрадовался. - говорила Галина Петровна, отходя к окну. - Поздоровайтесь.

Фома протянул свободную руку Сергуне, тот пожал её и сказал: "Сергей". Фома назвал своё имя и решил, что перед ним новый пациент.

- Вот, - сказала Галина Петровна, - это наш медицинский работник. Будет работать с вами на первом этаже, так что будь добр...

- Так я ж, вроде, пока один на первом этаже.. - уточнил Фома.

- Ну вот с тобой он и будет работать.

- Чего делать? - Фома несколько насторожился.

- Сергуня проходит альтернативную военной службу, да, Сергуня? - Фоме показалось, что Галина Петровна разговаривает с Сергуней, как с дурачком.

- Да..

- Вот он её и проходит, не военную, а медицинскую. Столько же лет, как и в армии.

- Пацифист, что ли? - Фома даже приподнялся на локте. - Хиппи-дриппи?

- Нет, он был студент. - ответила за Сергуню Галина Петровна. - Ну, Сергуня, иди, помоги на кухне.

Когда Сергуня удалился, подзапутавшись в длинном халате, Фома удивлённо посмотрел на Галину Петровну и спросил:

- Он чего?

- Он сын главного врача терапевтического отделения. - ответила заговорщицки Галина Петровна. - Ну зачем ему в армию?