Этническая история Беларуси XIX — начала XX века - [74]
Аналогичные процессы были характерны и для эстонцев. В Эстонии в ходе однодневной переписи 1911 г. было опрошено 60,6 тыс. учащихся. Их сословная принадлежность в целом совпадала со структурой населения: 94,4 % были детьми крестьян, 4,7 % — мещан, 0,21 % — дворян, 0,05 % — духовенства, ОД % — купцов. Это же касается и конфессиональной принадлежности: 83.5 % были лютеранами, 15,5 % — православными. В Эстонии, так же как и в Латвии, удельный вес доминирующей этнической группы — эстонцев среди учащихся (93,4 %) был выше, чем вструктуре населения на 1897 г. (90,5 %), русских — примерно соответствовал (3,3 % по сравнению с 3,9 %), а немцев (2,2 % по сравнению с 3,4 %) — ниже. Так же как и в Латвии, в Эстонии особый интерес представляет ситуация в городах, где эстонцы составляли 80.5 % учащихся (по сравнению с 67,4 % населения городов в 1897 г.), а русские (5,5 % против 10,8 %) и немцы (11,6 % против 16.2 %) уступали свои позиции. Трудно сказать, означают ли эти данные об изменении этнических ориентации ранее германизированных и прорусски ориентированных эстонцев. Однако с полным основанием можно утверждать, что эстонцы (также как и латыши) не только успешно противостояли ассимиляции, но и в значительной степени укрепили свои позиции, особенно среди городского населения. По сведениям Т. Рауна эти процессы находили вполне реальное материальное воплощение: за период с 1871 по 1912 г. доля собственности, принадлежащей эстонцам в Таллине, возросла с 18.2 % до 68,8 % [380, с. 291].
Для этнической истории Словакии начала XX в. были характерны противоречивые тенденции. С одной стороны, явно возрастало давление мадьяризации: с 1900 по 1910 г. удельный вес словаков снизился с 60,8 % до 57,6 %, а к 1918 г. — до 50,0 %, в то же время доля венгров возросла с 27,2 % до 30,6 %, а к 1918 г. — до 36,0 % всего населения. В Братиславе доля словаков сократилась с 16,2 % в 1900 г. до 14,9 % в 1910 г., а венгров, наоборот, возросла с 30,5 % до 40,5 % [361, с. 23, 24]. Численность словацких школ с 1900 г. по 1913 г. сократилась почти в два раза: с 528 до 260 [401, с. 78].
С другой стороны, активизировалась словацкая политическая и культурная активность. В политической жизни все чаще участвовали католики, хотя протестанты по-прежнему составляли большинство. Так в 1913 г. из 200 лютеранских священников-словаков 95 были членами Словацкой национальной партии (47,5 %), а из 675 католических священников — только 26 (3,8 %) [361, с. 27]. Среди словацких писателей большинство (112 из 175) составляли священники, в том числе 2/3 были протестантами, 1/3 — католиками [361, с. 42]. В начале XX в. активизировалась и национально-направленная экономическая деятельность. В 1912 г. существовало уже 42 словацких банка, обладавших 10,0 % всех банковских депозитов Словакии. Заметно вырос объем публикаций на словацком языке, всего с 1901 по 1918 г. в свет вышло 2785 изданий. В 1918 г. выходило 10 словацких газет и журналов [361, с. 30, 41]. Вместе с тем усилия национальных активистов не находили значительного отклика среди большей части словацкого общества. По словам этнографа А. Юровски словацкие крестьяне относились к национальному движению с безразличием [361, с. 42]. На последних перед Первой мировой войной парламентских выборах только в 2 из 57 избирательных округов, в которых словаки составляли большинство населения, победили представители национального движения [401, с. 81].
Таким образом, в начале XX в. исторические пути народов Центрально-Восточной Европы в еще большей степени разошлись. Латыши и эстонцы уже представляли собой консолидированные нации, способные противостоять ассимиляции и готовые к решению кардинальных проблем своего существования. Относительно меньший уровень консолидированности и ассимиляционной устойчивости литовцев был компенсирован феноменальной активностью национальной интеллигенции. В то же время украинцы, словаки и белорусы оставались, исходя из терминологии К. Дойча, все еще на стадии «национальности», а потому в меньшей степени защищены от воздействия ассимиляции. Точнее будет сказать, что национальные движения этих народов вообще лишь в малой степени были способны предотвратить их втягивание в реализацию иноэтничных национальных проектов. В большей степени от тотальной ассимиляции их предохраняла цивили-зационная отсталость — отсутствие у политически и культурно доминирующих этнических групп эффективных средств довести до конца эту ассимиляцию.
Нахождение на стадии «национальности» украинцев, словаков и белорусов не означает идентичности уровня их национального развития. Если украинцы и, в меньшей степени, словаки достигли второго уровня фазы «Б» (по М. Гроху), то белорусы — только первого. Другими словами, если социальный резонанс украинского (в меньшей степени словацкого) движения и его массовая поддержка возрастали, то белорусское движение находилось только в начале пути к ним.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Девятнадцатый век стал веком пробуждения народов. Это проявилось в появлении интереса к языку, фольклору и историческому прошлому, формулировании идеи национальной общности, пропаганде ее при помощи периодической печати и, наконец, создании национальных политических организаций, ставящих своей задачей достижение определенной формы автономии, вплоть до создания собственного государства. Вместе с тем это была лишь «надводная часть айсберга». Формирование национальной общности включает в себя (и вызвано) масштабные глубинные изменения социальной структуры, экономической жизни, социализации и образования, политической активности, форм потребления культуры и в конечном итоге форм социального самосознания, включая этническое.
Новый сборник статей критика и литературоведа Марка Амусина «Огонь столетий» охватывает широкий спектр имен и явлений современной – и не только – литературы.Книга состоит из трех частей. Первая представляет собой серию портретов видных российских прозаиков советского и постсоветского периодов (от Юрия Трифонова до Дмитрия Быкова), с прибавлением юбилейного очерка об Александре Герцене и обзора литературных отображений «революции 90-х». Во второй части анализируется диалектика сохранения классических традиций и их преодоления в работе ленинградско-петербургских прозаиков второй половины прошлого – начала нынешнего веков.
Смерть Чавеса вспыхнула над миром радугой его бессмертия. Он появился из магмы латиноамериканского континента. Он – слиток, родившийся из огненного вулкана. Он – индеец, в чьих жилах бушует наследие ацтеков и инков. Он – потомок испанских конкистадоров, вонзивших в Латинскую Америку свой окровавленный меч, воздевших над американским континентом свой католический крест. Он – социалист, тот красный пассионарий, который полтора века сражается за народ, отрицая жестокую несправедливость мира.Как Камчатка является родиной вулканов, так Латинская Америка является родиной революций.
Автор этой книги Андрей Колесников – бывший шеф-редактор «Новой газеты», колумнист ряда изданий, автор ряда популярных книг, в том числе «Спичрайтеры» (премия Федерального агентства по печати), «Анатолий Чубайс. Биография», «Холодная война на льду» и т.д.В своей новой книге Андрей Колесников показывает, на каких принципах строится деятельность «Общества с ограниченной ответственностью «Кремль». Монополия на власть, лидирующее положение во всех областях жизни, списывание своих убытков за счет народа – все это было и раньше, но за год, что прошел с момента взятия Крыма, в деятельности ООО «Кремль» произошли серьезные изменения.
Ни один из находящихся в строю тяжелых крейсеров не в состоянии противостоять меткому залпу орудий “Дойчланд”. Важнейшие узлы кораблей этого класса не защищены броней, и действие 280-мм фугасного снаряда будет разрушительным. Конечно, крейсера могут ответить огнем своих 203-мм орудий, но у германского корабля самые уязвимые пункты бронированы достаточно надежно, во всяком случае он может выдержать гораздо больше попаданий, чем его “тонкокожие" противники. Без преувеличений можно сказать, что создание “Дойчланд" и однотипных кораблей полностью меняет привычную стратегию и тактику войны на море, равно как и многие взгляды на кораблестроение.
Что позволило экономике СССР, несмотря на громадные потери в первые годы Великой Отечественной войны, выдержать противостояние с экономикой гитлеровской Германии, на которую, к тому же, работала вся Европа? В чем была причина такого невероятного запаса прочности Советского Союза? В тайне могучего советского проекта, считает автор этой книги — Николай Иванович Рыжков, председатель Совета Министров СССР в 1985–1990 гг. Успешные проекты, по мнению Рыжкова, не могут безвозвратно кануть в Лету. Чем ближе столетие Великой Октябрьской социалистической революции, тем больше вероятности, что советский проект, или Проект 2017, снова может стать актуальным.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.