Этим займется ОСС 117 - [35]

Скрипнула калитка. Юбер посмотрел в окно. Это была Мария. Он почувствовал, как заколотилось его сердце.

Она сразу же прошла на кухню. Он заставил себя подождать пару минут, потом пошел туда.

Она выкладывала содержимое корзиночки на стол.

– Что вкусненького вы приготовите нам на обед, Мария? – спросил он по-немецки.

– Сначала, – ответила она, – я приготовлю вам хорошие щи.

– А потом?

– Рыбу, зажаренную в сухарях.

Корзина опустела.

– Я чувствую, что уже проголодался, – сказал Юбер.

Потом, подняв пустую корзинку, пока она складывала покупки, спросил:

– А что, эта штука практичная?

Добрая женщина стояла к нему спиной и бросила взгляд через плечо.

– О! да... В нее можно столько положить!

Он перевернул корзинку, и его сердце замерло. С силой проведенная синим карандашом черта перечеркивала прутья корзинки. Ханно получил планы, и встреча должна была состояться этим же вечером.

Он положил корзинку и вернулся в гостиную. Он не думал, что шпет сумеет получить планы так быстро. Этому было только одно объяснение, кстати, вполне правдоподобное: настоящий Луиджи Монтелеоне знал, что мистер Смит может прислать к нему своего эмиссара со дня на день и подготовился к немедленной передаче информации.

Юбер глубоко вздохнул и стал весело насвистывать. В этот момент в комнату вошел итальянец.

– Что вас развеселило до такой степени? – спросил он, подозрительно взглянув на Юбера.

Юбер решил подержать его в напряжении. Раз он любит романы, то пусть получит один из них.

– Мы уходим завтра вечером, – прошептал он. – Все готово.

Тот нахмурил брови.

– Откуда вы знаете?

Юбер напустил на себя таинственный вид.

– Я же вам говорил, что мне сообщат. Вот, это произошло.

– А могу я узнать, каким способом?

– Сообщение принесла Мария.

Итальянец подскочил.

– Мария?

Юбер засмеялся.

– О! Она ничего не знала. Мой корреспондент просто черкнул синим карандашом по дну корзинки Марии так, чтобы она ничего не заметила. Синий цвет означает, что наш отъезд состоится завтра вечером.

– Я схожу посмотреть.

Итальянец пошел на кухню. Юбер от души веселился. Вскоре тот вернулся с понимающей улыбкой.

– Значит, ваш корреспондент знает Марию?

Ловушка. Если корреспондент знал Марию давно, он мог знать и о подмене ученого.

– Нет! – ответил Юбер, смеясь. – Я попросил его прийти до девяти часов и ждать, пока Мария пойдет на рынок.

– Понимаю... Понимаю...

– У вас сегодня опять выходной?

– Да, но утром мне нужно уйти... – Он подошел и еще больше понизил голос. – Я должен пойти в МВД отдать отчет о моих успехах относительно вас. Я им скажу, что все идет нормально и что, хотя вы и остаетесь немного не в себе, ваши профессиональные способности не пострадали. Чем мы рискуем? Все равно завтра...

Он приглушенно засмеялся и хлопнул ладонью правой руки по локтю левой красноречивым жестом. Юбер засмеялся вместе с ним. "С ума сойти, какие признания мы делаем другу другу" – подумал он, хохоча во все горло.

– Идите быстрее и поскорее возвращайтесь, чтобы я мог отыграть у вас партию в шахматы.

– Бегу!

* * *

Лежа в одежде на кровати, Юбер слушал храп, доносившийся из соседней комнаты. Прежде чем лечь, он взял из кабинета карманный фонарик. Включив его под одеялом, он посмотрел на часы: одиннадцать сорок пять.

Пора. Юбер бесшумно поднялся и опустил ноги на пол. Потом встал. Паркет чуть скрипнул под его весом. Ученый продолжал сильно храпеть.

Дверь открылась очень тихо. Вот уже пройден коридор... Лестница... Спуск показался Юберу бесконечным... К счастью, его резиновые подошвы были сами по себе бесшумными, иначе он бы спускался в носках.

Через застекленную дверь в прихожую падал слабый свет. Юбер вошел в кухню, закрыл за собой дверь и оказался в темноте.

Он включил фонарик. Ключа в замке не было. Мария должна была положить его куда-то: на этажерку... Он стал его искать, но безуспешно.

Легкий шум заставил его замереть. Потом дверь открылась, комнату залил свет. Монтелеоне, поспешно одевшийся, стоял на пороге. В руке он держал пистолет.

– Что вы тут делаете? – пробурчал он.

Юбер быстро размышлял. Пропустить встречу с Ханно невозможно. Ни за что на свете. И он непринужденно ответил:

– Искал ключи, хотел пойти прогуляться.

Итальянец казался совершенно сбитым с толку.

– Решительно, – сказал он, – я вас не понимаю.

Юбер обескураживающе улыбнулся.

– Почему вы обязательно все хотите понять? – спросил он.

Он посмотрел на свои часы, одиннадцать пятьдесят. Действовать надо было быстро.

– Мне нужно сходить в одно место, – продолжил он. – Вернусь к четырехчасовой смене охраны.

Это сильно сокращало время, которым он будет располагать, чтобы добраться до границы. Внезапно он почувствовал злость на итальянца. Тот возразил:

– Я вас не выпущу. Это безумие! Вы нарочно путаете наши планы...

"Он догадался, что я собирался смотаться без него", – подумал Юбер. Могло быть только одно решение. Ставка была слишком высока. Именно в этот момент Ханно, возможно, уходил с Русаковской улицы, разделавшись с беднягой "Голиафом", который ни в чем не был виноват и не сделал никакой ошибки. Итальянец встал на его пути, тем хуже для него.

– И все-таки я должен уйти, – заявил Юбер, – нравится вам это или нет.