Этика Спинозы как метафизика морали - [148]

Онтология Спинозы, опирающаяся на платоническую традицию, принципиально различает два способа бытия, или два уровня существования всех реальностей – субстанциальный и модальный. Субстанциальный уровень предполагает, что из определения вещи, или из ее сущности, вытекает (следует) само ее существование.

Всякая субстанциальная форма наделена особыми метафизическими приоритетами – она идеальна, т. е. вечна, неизменна и неделима. Это характеризует природу порождающую (natura naturans), т. е. субстанцию как таковую и соответствующий ей разумный порядок вещей. Поэтому для реализации свойственного субстанции идеального способа существования ей достаточно дефиниции ее природы, т. е. отсутствия противоречия в ее определении. Такому виду бытия соответствует определение реального в его отличии от модального (I 15 схол.). Соответственно модальный аспект бытия представляет природу порожденную (natura naturata) – делимую, изменчивую и преходящую. Ее существование не вытекает из ее сущности, оно выходит за пределы свойственного ей понятия и потому оказывается зависимым от некоторых внешних детерминант. Но именно в модальной сфере, в обычном порядке природы (communis ordo), реализует себя аффективная компонента человеческого существа, составляющая основание его моральной жизни.

Серьезную проблему представляет собой определение природы в философии Спинозы и связанная с ним идея натурализма в его методологии. Мы не разделяем убежденности многих авторов в том, что Спиноза в полной мере следовал заявленной им натуралистической программе исследования реальностей человеческой жизни, особенно ее аффективной составляющей. Скорее всего, так называемый «натурализм» Спинозы должен всегда рассматриваться с серьезными поправками на теологический, метафизический, геометрический, этический, утилитаристский и другие контексты его приложения. Такого рода корреляции всякий раз вынуждали самого Спинозу вносить соответствующие, иногда кардинальные изменения в первоначально задуманный им натуралистический проект. Кроме того, как мы полагаем, геометрическая схематика универсума, господствующая в его главном трактате «Этика», не могла исчерпать всего содержания мыслимой им идеи природы.

Как представляется, для самого Спинозы самым общим и самым глубоким основанием для всех различающихся между собой типов Природы – протяженной и мыслящей, порождающей и порожденной, разумной и привычной – был причинный порядок, пронизывающий все устройство мироздания и подчиняющий себе все единичные модусы субстанции, независимо от их атрибутивной принадлежности и типологического многообразия. Возможно, что именно каузальная связь, сближающая между собой две фундаментальные структуры универсума – порядок идей и порядок вещей, – стала для Спинозы главной носительницей самой идеи Природы и реальным воплощением провозглашаемой им натуралистической модели познания.

Кроме того, осмысление понятия «природа» у Спинозы каждый раз требует соответствующей его идентификации с использованием того или иного конкретного контекстуального оператора. Барочная стилистика позволяет Спинозе прибегать к разнообразным способам выражения одной и той же исходной модели понимания природы. Мы выделили такого рода значимые операторы, определяющие характер представления идеи природы у Спинозы: геометрический (теорема и ее доказательство), логический (посылка и заключение), каузальный (причина и следствие), метафизический (сущность и существование) и наконец, теологический (сила и потенция Бога). Последний имеет особо важное значение для понимания характера мотиваций моральных действий субъекта в этике Спинозы. Из него следует, что никакой единичный элемент его системы (модус) не может претендовать на необходимость своего существования без участия более значимого метафизического или теологического оператора – Бога или субстанции. Отдельный модус субстанции, каким является единичный человеческий субъект, взятый сам по себе, не обладает той силой бытия, которая необходима, чтобы он мог существовать (на этом во многом строится критика Спинозой идеи наличия у человека свободной воли). Энергию бытия, которую этот модус заимствует у субстанции, Спиноза называет волей Бога. Деперсонализация божественной воли, или ее метафизическая транскрипция в этике Спинозы не исключают того, что ее решения различительны. В этом случае мы лишний раз убеждаемся в том, что его так называемый натурализм необходимо включает в себя иерархию сил или градацию суверенности компонентов его субстанциальной системы. Поэтому моральный человек в доктрине Спинозы не должен полностью полагаться на законосообразность событий природы как на достоверное свидетельство их морального достоинства. Для морального самоопределения ему необходимо ценностное различение фактов его природного бытия или событий его жизни.

В этом случае натурализм Спинозы прибегает к помощи его метафизики. Мы отметили, что сам каузальный, или логический (геометрический) строй мыслимого им универсума изначально включает в себя ценностную иерархию бытия, придающую любому событию во Вселенной особый смысл, определяемый его местом в градации сущих. Спиноза рассматривает такое устройство мира как проявление Природы, которая часто выступает у него как синоним субстанции, или Бога. И в этом смысле любое событие в жизни мира или человека может рассматриваться как следствие