Эти ведьмы не горят - [9]
Нужно притвориться, что беседа особо меня не колышет.
– Мы не хотели, чтобы парни, катаясь по земле, угодили в огонь. Мы не думали, что это улика.
– Да… Драка Нолана Эбботта и Эвана Вэлка. Кто-то из них мог совершить жертвоприношение? – Детектив Арчер держит ручку наготове.
– Даже не представляю. У нас разные круги общения. – Я кошусь в сторону пентакля, и вдруг меня осеняет. Эван был сегодня у нас в магазине. Он мог убить енота атамом…
Джемма дрожит.
– Сэр, можно нам домой?
– Возможно. – Детектив смотрит на Джемму. – Вам есть что добавить, мисс?..
– Гудвин. Джемма Гудвин. Нет, сэр, добавить мне нечего. Я пришла на поляну уже после Ханны. И вызвала скорую. – Джемма убирает волосы за ухо и хлопает глазами. Я люблю эту девушку, но порой она жуткая подхалимка.
Арчер перелистывает блокнот и что-то записывает. Кажется, каждая секунда длится вечность. Я достаю из кармана сотовый. Уже поздно. По-настоящему поздно.
– Мм… детектив, у меня дома комендантский час. Я нарушу его, если мы не уедем в ближайшее время.
Комендантский час родители не устанавливают мне давным-давно, но Арчер воспринимает такой предлог нормально.
– Понятно. – Он задает еще несколько вопросов, убеждается, что Джемма за руль не сядет, и отпускает нас восвояси.
К машине мы плетемся молча, благополучно отъезжаем от леса, и лишь тогда подруга отваживается заговорить.
– По-твоему, что случилось на поляне? – Ее голос чуть громче шепота, он едва слышен на фоне тихой музыки из колонок.
– Без понятия. – Я стискиваю руль. Многочисленные варианты теснятся в голове. Дело рук Эвана? Если да, то зачем ему такой ритуал? Может, Вероника ошибается и это не прикол регуляра? Значит, у нас проблема посерьезнее испорченной вечеринки у костра.
Голова Джеммы прижимается к окну, веки смыкаются.
– Бедняга енот! Будем надеяться, такое больше не повторится.
– Держим пальцы. – Впереди показывается другая машина, и я отключаю дальний свет, а когда снова включаю фары, Джемма спит.
Во тьме, нарушаемой лишь луной и фарами, меня охватывает леденящий страх. Я отчаянно стараюсь убедить себя, что это прикол регуляра. Эван, заигравшись в гота, баловался языческой магией в ее опаснейшем виде.
Потому что если в городе появилась Кровавая Ведьма…
Тогда мы все в опасности.
4
Грохот сковородок и аромат жарящегося бекона вырывают меня из сетей беспокойного сна. На задворках сознания остаются обрывки кошмара, но и они тают, едва я пробую на них сосредоточиться.
Если подумать, так даже лучше.
Рядом на надувном матрасе ворочается Джемма. Одно время мы ночевали друг у друга по очереди, но после моего прошлогоднего каминг-аута ее предки заметно ко мне охладели. У них в доме внезапно появились новые правила: двери не закрывать, постоянно находиться под наблюдением взрослых, ночевать в разных комнатах – ее родители словно опасаются, что моя, скажем так, квирность заразна.
– Доброе утро! – нараспев говорю я, когда Джемма трет глаза и садится.
– Доброе! – бурчит в ответ Джемма, потягивается, подняв руки над головой, и громко зевает. – Жуткий вчера был вечерок, да?
– И мерзкий, – добавляю я, и по спине бегут мурашки. Плотно заворачиваюсь в одеяло и сажусь в постели, мягким щитом отгородившись от воспоминаний о внутренностях и капающей крови растерзанного зверька.
– Не верится, что твой разговор с Той-Кого-Нельзя-Называть обошелся без смертоубийств. – Джемма вытаскивает из спортивной сумки зубную щетку и направляется к двери. – Чудо, летнее чудо!
– Умора, Джемма, просто умора.
– Но ты ведь меня любишь! – Джемма выплывает за дверь, и аромат жареного бекона усиливается.
Пока подруга умывается в гостевой ванной, собираю волосы в хвост и беру сотовый. Не терпится узнать новости: вдруг полиция уже арестовала непутевого регуляра, балующегося магией жертвоприношений.
Вбиваю пароль и удивляюсь тому, как долго мама позволила мне спать. Обычно, стоит мне встать после девяти, родители сразу промывают мозги. По привычке сперва проверяю уведомления, потом перехожу к новостям. Мое имя есть в тегах к нескольким размытым снимкам у костра (наша с Джеммой предвечериночная фотка собрала приличное число лайков), в директе ждет одно непрочитанное сообщение. Чисто машинально открываю его и замираю.
Оно от Вероники.
Едва на экране появляется ее имя, на глаза наворачиваются слезы. Сообщение нужно удалить непрочитанным, заблокировать ее аккаунт, чтобы не присылала ничего больше. Но не могу. Я должна выяснить. Может, Вероника хочет извиниться. Вчерашний вечер заставил ее пожалеть о случившемся между нами. Может…
Ханна!
Сегодня я оканчиваю школу. Лучшей на потоке, как и обещала тебе, когда мы были маленькими. У меня получилось, Ханна, получилось! Ты должна присутствовать на выпускном и сидеть в первом ряду. Большую часть речи я написала именно для тебя. А без тебя она прозвучит фальшиво. Здесь будут родные и близкие всех выпускников. Неужели это ничего для тебя не значит? Мы дружим чуть ли не с рождения. Случившееся в Нью-Йорке не должно ничего изменить.
На твоем месте я пришла бы.
>В.
Перечитываю сообщение, зашифрованное, чтобы ковен не упоминался, и терзаюсь ее словами. Стоит ли мне там быть? На моем месте Вероника и впрямь пошла бы?
