Этан с планеты Эйтос - [25]

– Еще один подарочек из Транзитной Зоны. Просто диву даешься, как такие безграмотные олухи еще могут путешествовать в космосе! Только, черт бы их всех побрал, безграмотность – не оправдание, все правила показаны на голограммах! Когда-то это был аварийный кислородный баллон, причем очень хороший баллон, пока какой-то кретин не сунул его в удалитель органики. И, главное, ему ведь пришлось сперва расплющить баллон, чтобы пролез! Хорошо хоть использованный, не то разнес бы всю трубу. Невероятная тупость!

Хелда прошествовала через комнату и швырнула то, что осталось от баллона в мусорный бак, заполненный отходами тоже явно не органического происхождения.

– Ненавижу планетников! – буркнула она. – Безалаберные, грязные, безответственные животные!

Она стянула перчатки, подмела пол акустической щеткой, обработала все антисептиком и, повернувшись к раковине, принялась с остервенением мыть руки.

– Может, я помогу вам управиться с этим? – бодро спросила Куин, кивнув в сторону зеленых ящиков.

– Не было никакого смысла привозить их сюда раньше времени, – проворчала экотех. – Через пять минут у меня по графику похороны, и дробитель запрограммирован на производство элементарной органики с выводом на гидропонную станцию. Все это требует времени. Так что уходите-ка вы отсюда и передайте Дейлу Зиману, что… – Створки дверей, скользя, раздвинулись, и она остановилась на полуслове.

В помещение медленно вплыла платформа, покрытая бархатом; за ней, понурив головы, следовали шестеро станционеров. Когда дверь за процессией закрылась, Куин сделала Этану знак, и оба незаметно отступили в дальний угол. Хелда быстро одернула комбинезон и изобразила скорбную гримасу.

Станционеры собрались вокруг невесомого катафалка, один из провожающих скороговоркой произнес несколько банальных траурных фраз. Смерть – везде смерть, перед ней все равны, подумал Этан. Хоть словесные обороты и были непривычными, смысл их вполне соответствовал тому, что говорилось в таких случаях на Эйтосе. Может быть, все цивилизации не столь уж различны?

– Желаете последний раз взглянуть на покойного? – спросила Хелда.

Родственники покачали головами.

– По-моему, достаточно того, что мы пришли на похороны, – заметил один из них, мужчина средних лет. Женщина, стоявшая рядом, укоризненно сжала ему руку.

– Желаете присутствовать при погребении? – продолжала Хелда.

– Ни в малейшей степени, – отозвался все тот же мужчина и в ответ на неодобрительный взгляд своей спутницы твердо добавил: – Когда деду имплантировали органы, я присутствовал на всех пяти операциях. Так что при жизни я отдал ему долг. А смотреть, как его перемалывают на удобрения цветочкам, – это, дорогая, не способствует исправлению кармы.

Один за другим провожающие удалились, и к экотеху снова вернулась привычная агрессивная деловитость. Хелда стащила с покойника – фантастически древнего старика – всю одежду и вынесла ее в коридор, где, вероятно, кто-то уже поджидал, чтобы забрать вещи. Возвратившись, она проверила данные о личности усопшего, облачилась в халат, поджала губы и решительно взялась за виброскальпель. Этан с профессиональным интересом наблюдал, как, звеня, падают на поднос искусственные органы: сердце, несколько артерий, костные имплантаты, тазобедренный сустав, почка… Затем поднос был отправлен в стерилизатор, а тело перенесли к странному аппарату в углу комнаты.

Хелда открыла затворы на большом люке, откинула крышку и перенесла на нее покойника вместе с решеткой, на которой тот лежал. Закрепив решетку фиксаторами, она закрыла люк – изнутри донесся приглушенный звук падения – и заперла его. Затем нажала несколько кнопок. Замигали контрольные огоньки, и аппарат басовито загудел, что, по-видимому, свидетельствовало о нормальном течении процесса.

Пока Хелда была занята в другом конце комнаты, Этан шепотом спросил:

– Что там происходит, в этом аппарате?

– Он разлагает тело на ингредиенты и возвращает биомассу в экосистему станции, – тоже шепотом ответила Куин. – Самую чистую животную массу, такую, как тритоны, перерабатывают в высокую органику, которая идет на питание протеиновых культур, – так мы выращиваем бифштексы и цыплят. Но относительно подобного использования человеческих тел существуют определенные предрассудки. Отдает каннибализмом, наверное. Поэтому, чтобы отбивная не наводила на скорбные мысли о покойном дядюшке Недди, человеческие тела проходят более серьезную переработку, а потом ими удобряют растения. Я считаю, что это не более чем трюк для эстетов. В конце концов все идет по кругу, так что никакой разницы нет.

Съеденная морковка комом встала в желудке Этана.

– Но ведь вы собираетесь отдать им Окиту для…

– Может, на месяц я сделаюсь вегетарианкой, – свирепо прошептала Куин. – Тише!

Хелда бросила на них раздраженный взгляд.

– Чего вы здесь сшиваетесь? – гаркнула она и переключилась на Этана: – А у тебя что, работы нет?

Куин вежливо улыбнулась и постучала по зеленым ящикам:

– Мне надо освободить платформу.

– Ясно. – Экотех хмыкнула, дернула костлявым плечом и повернулась, чтобы набрать новый код на пульте дробителя. Затем она вооружилась силовым манипулятором, подняла верхний ящик и закрепила в нужной позиции на крышке люка. Крышка захлопнулась; из нутра машины донесся глухой стук. Люк открылся снова, и второй ящик занял место первого. Затем – третий. Этан затаил дыхание.