Эта свирепая песня - [52]

Август знал, что ему следовало ехать домой и найти Генри, чтобы все с ним обсудить, но уже ничего не мог с собой поделать. Кроме того, даже сам Лео не волновался по поводу истории с Кейт, а шанс поиграть – причем по-настоящему – манил слишком сильно.

И чем дольше он здесь пробудет, тем меньше вероятность того, что он столкнется с Кейт.

«Двойной выигрыш», – сказал себе Август. Он действительно в это верил.

Август приложил к двери идентификатор, и та, негромко скрипнув, впустила его внутрь. Студия представляла собой кубическое помещение, такое белое, что казалось, будто все углы в нем исчезают. Августу померещилось, что он завис в пустоте, и он быстро перевел взгляд на черный стул, нотный пюпитр и черный же табурет перед фортепиано.

Дверь захлопнулась. Август услышал – и ощутил – заработавшую звукоизоляцию: легкая вибрация, а следом за ней – внезапная, абсолютная тишина.

Конечно, в голове у него тишины не бывало никогда. Через пару ударов сердца стрельба началась снова, отдаленная, но назойливая, и сейчас Август с нетерпением дожидался возможности заглушить ее. Он положил футляр на табурет, достал телефон и поставил таймер на сорок пять минут. Он успеет вернуться домой до темноты.

Кейс со скрипкой послушно открылся от его прикосновения. Короткий, отрывистый звук. Стаккато. Август вытащил скрипку, смычок и опустился на стул.

Глубоко вздохнув, Август прижал инструмент к подбородку, положил смычок на струны и… заколебался. Он никогда еще этого не делал. Ему давно мучительно хотелось взять скрипку – и просто играть. Но ему никогда не выпадал такой шанс.

Музыкальный инструмент в руках сунаи – не игрушка, а смертельное оружие, парализующее любого.

Август был бы счастлив, если бы у них в компаунде имелась своя музыкальная студия, но с ресурсами всегда была напряженка. Каждый свободный дюйм отдавали ФТФ – для размещения, тренировок, хранения припасов, – да и Лео вечно твердил, что ему не нужны репетиции. Если у Августа возникает желание играть почаще, ему достаточно регулярно ходить на охоту, добавлял брат.

Иногда Август мечтал о том, что он угонит машину, промчится через красную, желтую и зеленые зоны, после чего вылетит на Пустошь.

Он бы затормозил на обочине и ушел далеко-далеко в поля, где его точно никто не услышал бы.

Но тогда он бы сильно рисковал. Где нет людей, нет и живых душ. Однажды Август подсчитал, сколько времени ему понадобится, чтобы забраться в такую глушь, и приуныл. «Прихвати с собой еду, братец», – снисходительно посоветовал Лео.

Августу захотелось огрызнуться в ответ.

Но теперь все было по-другому.

Существовали лишь он, белые стены и скрипка. Август закрыл глаза и заиграл.

Кейт задержалась после уроков, наблюдая, как пустеет школа. Ученики разбегались, направляясь в сторону метро, или же садились в машину и газовали так, словно боялись не успеть домой до наступления сумерек. Официально комендантский час наступал с заходом солнца – (Кейт знала, что сегодня это произойдет ровно в девятнадцать двадцать три), – но все старались попасть в свои квартиры загодя. Легенда гласила, что пока у тебя есть медальон, ты в безопасности, но никто не рвался проверять эту теорию на практике.

В двадцать минут пятого в Колтоне осталась лишь группка второкурсников, которые корпели над каким-то тестом… и монстр в музыкальном классе.

Кейт примостилась на скамейку у ворот, ожидая появления черного седана. Несколько выпускников еще слонялись по парковке, но Кейт понимала, что и они здесь явно надолго не задержатся.

Медные кабельные хомутики, которые она переложила в задний карман, кололи ее через ткань, напоминая о том, что ей требовалось сделать. Кейт оглянулась на школу.

Шофер должен забрать ее до появления Фредди.

Через полчаса после последнего звонка ни седан, ни монстр так и не появились.

Кейт принялась барабанить пальцами по скамейке. Хотя она предупредила Маркуса, что припозднится, в ее груди что-то нехорошо покалывало. Пятнадцать минут спустя, когда Колтон затих окончательно, Кейт сдалась и набрала номер водителя.

Он не ответил.

Кейт ощутила вспышку страха, резкую и острую.

Было почти пять часов.

Дневной свет потускнел. Кейт встала и принялась расхаживать из стороны в сторону. Она решила позвонить отцу, но не сумела заставить себя взять телефон в руку. Она – не ребенок! Помимо прочего, Фредди до сих пор торчал в музыкальном классе, а без машины у нее не было способа забрать его с собой. Миссия провалена. Кейт закинула рюкзак на плечо и зашагала к воротам.

Неужели ей придется воспользоваться подземкой? Ладно.

Но когда она добралась до станции, вход оказался закрытым.

Пульс Кейт участился. Она вцепилась в металлические прутья.

Это как-то неправильно. Подземке полагалось работать до заката солнца, но двери почему-то перекрыли решеткой и вдобавок заперли на висячий замок.

В больном ухе раздался звон: так случалось всегда, когда сердце билось слишком быстро. Кейт на мгновение зажмурилась и задумалась. Интуиция настойчиво велела ей бежать.

Нет. Кейт снова закрыла глаза, сделала вдох. Думай, Кейт Харкер! Она отпустила прутья и двинулась обратно к школе, по пути доставая из кармана телефон, чтобы вызвать такси.