Эта прекрасная смерть (ЛП) - [11]

Эй, подождите. А как я умерла? Разумеется, я знаю правду, и когда цыганка прибудет в Послежизни, я обязательно поделюсь с ней своими соображениями. Но что доктора сказали о причине моей смерти? Может, когда я закончу с этими записями, кто-нибудь скажет мне.

О, чёрт! Я пропустила целую сцену, которая сейчас проигрывается. Всё, что я успеваю увидеть — конец и смеющихся друзей. Конечно, я пропустила счастливое воспоминание. Очевидно, плохая концентрация внимания переносится и в Послежизни.

Следующая сцена, должно быть, последняя. Действие происходит за несколько месяцев до встречи с цыганкой. Вечеринка у меня дома с толпой людей. Мы говорим о девочке, учащайся по гранту, у которой редкая форма рака. Её родители небогаты, и местные новости рассказывали о том, что счета за лечение такие огромные, что банк собирается выселить семью из дома. Полагаю, из-за охлаждённого вина на меня напал приступ сочувствия, и ко мне пришла идея провести благотворительный аукцион. До конца ночи я отправляю письмо директору школы, сообщая о наших планах.

В понедельник он подходит ко мне, улыбаясь и восхищаясь тем, как это великолепно, что мы собираемся сделать что-то, чтобы помочь однокласснице. Сперва я даже не понимаю, о чём он. Затем до меня начало доходить. Я улыбаюсь и говорю ему, что мы не можем дождаться начала.

Проходит несколько недель, мы снова у меня дома. На этот раз никакого вина. Аукцион прошёл намного круче, чем мы могли представить. После вычета всех трат, у нас на три тысячи долларов больше, чем мы рассчитывали.

— Знаете, — говорит Дейв, — мы должны это отпраздновать. Нанять группу и попросить моего старшего брата купить нам пару бочонков.

— И где мы возьмём на это деньги? — спрашиваю я, запуская пальцы в его кудри.

— Отсюда, — отвечает он, указывая на банковский счёт, заведённый по настоянию моей мамы. — Спишем это как расходы и оторвёмся по полной!

Несколько человек за столом одобрительно кивают.

— Да, но семье Мадлен нужны деньги, — протестую я. — И потом, что, если кто-то узнает? У нас будут серьёзные неприятности.

— Мы собрали достаточно, чтобы у них не отняли дом, — вмешивается Фелисити. — Уверена, они будут так благодарны, что даже не заметят. И вообще, как Дейв сказал, спишем это на расходы, и никто не будет задавать вопросы.

Смотрю, как я думаю и вспоминаю дилемму. С одной стороны, если я скажу «да», то я герой в их глазах, но вор и подлец в своих собственный. Или я пойду против них и буду выглядеть, как предатель. Фелисити пытается выбить меня с трона при каждом удобном случае, и глядя на всё со стороны, я прям вижу, как она жаждет услышать «нет».

Я точно знаю, когда именно приняла решение. Словно свет озаряет мои глаза, и я марионетка в руках популярности.

— Чудесно, — сдаюсь я, вскидывая руки. — Только не сходите с ума. Мы как минимум должны показать, что достигли цели.

— Дорогая, у нас тройной избыток, — произносит Дейв, обнимая меня и целуя в щёку. — Это будет грандиозно.

— Да, — отвечаю я. — Почему у меня чувство, что я буду жалеть об этом до конца жизни?

— Ах, беззаботные слова юности, — раздаётся голос от дверей. — Думала ли ты когда-нибудь, что эти слова тебе вернутся?

ГЛАВА 6

Я подскакиваю на стуле, поворачиваюсь и вижу ангела. Полностью облачённый в белое и, невероятно, с парой крыльев, он полностью заполняет собой проход. А его улыбка, я уверена, способна растопить то, что осталось от Полярного Круга.

— Так, что тут у нас? — произносит он с сильным карибским акцентом, и я почти чувствую, как тропический бриз проносится по комнате. — Мне сказали, здесь у нас живой.

Его голос гипнотизирует. Непреодолимое чувство спокойствия заполняет меня. Как бы я не пыталась стряхнуть его, это бесполезно.

— Кто ты?

Он смеётся, и я закрываю уши. Не срабатывает. В ушах звенит, когда он заговаривает.

— Я Йетс, один их твоих ангелов-хранителей. Воспринимай меня как личного руководителя, пока ты в Лимбо. Я здесь, чтобы ответить на твои вопросы и помочь обрести покой до того, как ты отправишься на Суд.

— Суд? — переспрашиваю я. — То есть, попаду я…

— В Рай или Ад? — заканчивает он. — Да, об этом я и говорю.

Он шагает в комнату, занимая всё небольшое пространство. Если бы он работал в отделе по запугиванию, то пользовался бы успехом. Облокачиваюсь на стену, прочищаю горло и произношу:

— Что ж. Буду твоей самой лёгкой задачей. Я не собираюсь на Суд.

Единственная реакция — он слегка хмурится. Больше ничего.

— Не собираешься? — в голосе слышится смех. Я вздрагиваю под тяжестью его удивленного взгляда.

Качаю головой.

— Нет. Вообще, если ты мне просто сообщишь, с кем мне поговорить о моём возвращении, я перестану быть твоей заботой.

Ожидаю, что он снова засмеётся, но он не смеётся. Он хмурится, из комнаты исчезает воздух.

— А я думал, ты сумасшедшая. Ты точно не совершала самоубийство? — спрашивает он.

— Что? — удивляюсь я.

Он внимательно изучает меня, прежде чем ответить.

— Самоубийцы отрицают смерть сильнее, чем кто-либо.

Чувствую злость, сочащуюся из меня. Почему он так думает? Я живу, или жила, чудесной жизнью.

— Я себя не убивала. Если нужно это как-то назвать, то это было убийство…