Эта горькая сладкая месть - [5]

— Выходи. — В его голосе прозвучала сталь, и она подчинилась.

Он поставил ее машину рядом со своей. Они сидели в ней неподвижно и молча, каждый занятый своими мыслями.

— Я… у меня нет с собой денег, — наконец заговорила она. — Я не ожидала, что ты потребуешь их так скоро.

— Да, да. Ты права. Я все равно не мог их тратить. Такого сорта деньги мне не нужны. Теперь я это знаю.

Он ощущал на себе ее пристальный взгляд.

— Уилл? Что ты хочешь сказать, Уилл?

Он вдруг подумал, как давно она не обращалась к нему просто по имени. Воспоминания захлестнули его, но теперь, странно и удивительно, ему не хотелось отгонять их.

— Я не могу продолжать мучить тебя, — сказал он. — Думал, что смогу, потому что нет возможности отомстить твоему отцу, а я должен был как-то отплатить ему. Но каким бы он ни был и что бы он ни сделал, тебе я никогда больше не причиню зла. Ты можешь оставить себе это письмо, Сибил. Делай с ним что хочешь.

Она наклонилась к нему:

— Уилл, я…

— Мне не нужно никаких благодарностей, — с горечью прервал он ее. — У нас, может быть, мало времени, и я хочу, чтобы ты быстро и честно ответила мне. Какие у вас отношения со Стерлингом?

Она отодвинулась от него. Он мгновенно ощутил ее холодность и отчужденность. Она не отвечала.

— Ответь мне, — настаивал он со сдерживаемым гневом. — Я не пытаюсь соваться не в свое дело. Я спрашиваю только потому, что от этого зависит твоя жизнь.

— Что ты такое говоришь, Уилл?

— Пожалуйста, просто ответь на мой вопрос.

Она смотрела на свои руки, сложенные на коленях.

— Я… я знала, что он собой представляет, до того как вышла за него, поэтому не имею права жаловаться.

— Стало быть, ты несчастлива с ним?

После длительной паузы она ответила:

— Да.

— Он это знает?

— Да.

— Другими словами, брак долго не продержится?

Она умоляюще смотрела на него.

— Пожалуйста, Уилл. Мне больно об этом говорить. Я ни с кем не обсуждаю эту тему, никогда. Пожалуйста, давай прекратим.

— Я вынужден говорить об этом, — теперь уже мягко сказал он, — это связано с твоей жизнью, Сибил.

— Почему ты все время это повторяешь?

Он рассказал ей о Корбетте.

Ее глаза широко распахнулись. Она выпрямилась на сиденье Машины, как будто страх служил ей опорой.

— Но… но как это касается меня?

— Это он убил Корбетта.

— Эван?

— Я уверен в этом. Больше ни у кого не было причины.

— Но зачем Эвану убивать Корбетта?

— Потому что тот мог рассказать мне, что письмо твоего отца ему дал Стерлинг.

Она качала головой, ошеломленная.

— Не может быть, — едва слышно проговорила она.

— Послушай, Сибил. Только два человека могли найти это письмо, ты или он, и ты не нашла его. Он знает, что ваш брак долго не продлится. Он мог использовать письмо, чтобы шантажировать тебя, но потом придумал более хитрый план — захватить все, что у тебя есть.

Она смотрела на него со страхом и недоумением.

— Я не понимаю.

— Если ты умрешь или тебя убьют, он все наследует, не правда ли? Как вдовец?

— Это несерьезно, — проговорила она внезапно охрипшим голосом.

— Он отдал письмо Корбетту и заплатил ему за то, чтобы тот продал его мне. Как только я начал бы шантажировать тебя, я оказался бы в ловушке. Все, что ему оставалось бы сделать, это убить тебя, и в этом обвинят меня. Будет выглядеть так, что я убил тебя, потому что ты отказалась платить мне дальше. Ты понимаешь?

Она заплакала, тихо, горестно.

Он подождал немного, потом спросил:

— Стерлинг знает, где ты сейчас?

— Думаю, да. Он видел, как я уезжала. — Она схватила его за руку. — Ты думаешь, он поехал за мной?

— Если все, что я предполагаю, верно, то он будет здесь. Он не знает, что мне известно, что Корбетт мертв. Он должен довести все до конца прежде, чем я это узнаю и заподозрю его. Это должно произойти сегодня ночью. Если он не появится, значит, я ошибался насчет него с самого начала.

— Но если он собирается убить меня? — Ее голос зазвенел.

— У меня с собой пистолет.

На темном небе мелькнул свет, как будто светлячок.

— Ты думаешь, это он?

— Никто другой не поедет этой дорогой в такое время. Это наверняка он.

Опять мелькнул свет, быстро приближаясь по дороге. Его отблеск смутно высветил здание шахтного лифта.

— Расселина! — вдруг вспомнив, крикнула она. — Он не сумеет вовремя остановиться. Ты же знаешь, как он ездит!

— Знаю, — сказал Оуэн.