Эстеты из Кукановки - [64]

…Но вот навстречу мчится Мурад. Он, захлебываясь, вопит во все горло:

— Фадис! Фадис! Опоздали мы, опоздали, они уже дерутся! Скорее бегите, а то убьют друг друга!

— Как дерутся? Кулаками? Далеко они? — схватив, его за руку и не прерывая бега, спрашивал Осман.

— Шашками! Шашками! — вопил Мурад. — Так и сверкают! Да еще кричат друг на друга, а что — непонятно, но очень сердито!..

Они с маху влетели в лес и остановились.

— Еще дальше, — хныкал Мурад, — там, где растет старая груша, под которой я, когда был маленький…

Они помчались дальше, а за ними бежали остальные… Вот и старая груша, под которой Мурад… гм… Да, мальчик был прав: Виктор и Сослан были здесь и дрались. Они бились на шашках, или на саблях, и это оружие ослепительно сверкало на солнце.

— Ге-е-ей! — заревел Караев. — Остановитесь! Ума вы лишились, что ли? Перестаньте, чтоб вам разориться!

Противники остановились и с изумлением смотрели на многочисленных зрителей, обступивших их.

— А что это у них на головах? — тихонько спросил Осман сынишку.

— Не знаю, я близко подойти побоялся, — прорыдал Мурад, — наверно, военные шапки такие. Я видел в одном журнале…

А тем временем «кровники» прислонили свои орудия смерти к стволу старой груши, сняли головные уборы. Сослан почтительно обратился к Осману:

— Что случилось, уважаемый Осман? Почему вы все прибежали в лес? Не пожар ли?

— Я тебе покажу сейчас пожар! — рявкнул тот. — Не могли свои счеты сводить в другом месте? А мне потом расхлебывать? Да еще хоронить кого-то из вас! Мало у меня других забот…

Сослан с недоумением посмотрел на Виктора. Тот усмехнулся и пожал плечами. Друзья поняли друг друга и перемигнулись.

— Делать нечего, — пробурчал Сослан, — из уважения к старшим придется нам, Виктор, помириться, — и он протянул руку Виктору. Тот преувеличенно жарко пожал ее.

— Трусы! Зайцы! — неистово завизжал дед Хадзбатыр, никак не ожидавший такого поворота дела. — Ваши предки проклянут вас из гроба! Как?! Прекратить в одну минуту такую хорошую, старинную кровную месть?!

Но старуха Фардзинова, проливавшая слезы радости, ткнула его кулаком в бок, и остальные слова застряли у деда в глотке.

— Ладно, — сказал Караев, — пошли по домам. Некогда тут с вами…

— Шашки я заберу, — сказала старуха Фардзинова, — чтобы не безобразничали больше, — она сгребла оружие и завернула его в свой фартук. На протестующее движение Виктора она заявила: — Когда будете уезжать — отдам. А до тех пор и не думайте. Нам тут ни шашек, ни пушек не надо… И шашки у них какие-то не как у людей. В театре их украли, что-ли…

Так безобидно кончилась эта история. Проведя еще несколько футбольных матчей и волейбольных встреч, организовав напоследок состязание в плавании, наши отпускники уехали к себе в часть, и разговоры о кровной мести постепенно затихли, да и вообще этот случай забылся.

…Однажды вечером председатель колхоза Осман Караев, сидя у себя дома, просматривал сводки по надою молока. Мурад читал газету «Советский спорт», а мать его пряла шерсть.

— Дада[5], — сказал Мурад, — а вот в этой газете пишут про наших односельчан, Виктора и Сослана… Ну, помнишь, еще хотели друг друга убить по кровной мести?

— Что?! — всполошился Осман. — Как?! Неужели эти негодники и там не успокоились? Да как их просмотрели?

— Подожди, не волнуйся, я сейчас тебе все прочитаю. Мне кажется, ничего страшного в этой статье для тебя нет… Слушай.

— «Спортивная хроника. Из Энской части нам сообщают, что в фехтовании на эс… па… дыронах первое место занял боец Сослан Токаев, второе — его друг и односельчанин Виктор Тукаев. Они показали высокое мастерство и…» — ну, это неинтересно, тут про их тренера пишут… Дада, а вот тут рядом и снимок напечатан. Смотри! И на головах такие-же штуки, какие были, когда они дрались в нашем лесу… Дада, а что это такое — эс-па-дырон? Осетинское слово? Да? Похоже на Кадгарон.

Осман не ответил. Он вырвал из рук сына газету и, прочитав заметку от первого слова до последнего, уронил листок на пол.

— Вот шельмецы! — сказал он без злости, и даже вроде как-будто с некоторым одобрением. — Пойду завтра к старому бездельнику Хадзбатыру и суну ему под нос статейку. Пусть тогда болтает всякую чепуху про кровную месть.

И неожиданно набросился на сынишку:

— А ты тоже хорош! Газету спортивную я тебе вот уже два года выписываю, а ты все еще ничего не понимаешь, не можешь эспа-дырон от шампура отличить! Вот приедет Сослан — попрошу его, чтобы обучил тебя. Мужчина должен владеть хоть каким-то оружием, иначе кто будет защищать твоих родных, когда они состарятся?

Мурад стыдливо потупил глаза.

«ЗЕМЛЯК» ИЗ ЛЕФОРТОВА

Эта традиция родилась как-то стихийно, сама собой. В Москве несколько лет тому назад появилось осетинское землячество. Или что-то вроде этого.

Но кому из нас, живущих вне родной республики, не хочется иной раз встретиться с земляками, переброситься словом на родном языке? Пошутить, немножко позубоскалить. Кому не хочется, если не сплясать, то хотя бы поглядеть, притопывая, на огневую лезгинку, или как ее стали называть «зилга кафт»? Кто откажется отведать осетинских яств, вкуснее которых — а об этом знают все — нет нечего на нашей обширной планете? Кто не заинтересуется письмом, полученным кем-то из друзей из Алагира или Зилги?