Эстеты из Кукановки - [23]

Надо сказать, что сыновья Мальсага и Маржан со временем оправдали чаяния отца. Алаудин стал знаменитым хирургом, Балаудин инженером-изобретателем, а Салаудин — прославленным бурильщиком. Все трое частенько попадали в газеты. Жили братья в Грозном, обзавелись семьями. С родителями же осталась одна Белита, которая еще бегала в сельскую школу. Отец против ее учебы не возражал: во-первых, он был передовой, а во-вторых, она могла читать ему заметки, в которых прославлялись подвиги ее прославленных братьев.

Но ежегодно, что бы там ни было, а все три брата с семьями на Первое мая обязательно приезжали в аул к родителям. Здесь они проводили праздники, заодно торжественно отмечали день рождения сестренки.

В один из таких приездов братья сказали отцу:

— В этом году Белита кончит школу, куда ее тогда девать?

— Как куда? — вытаращил глаза старик. — Замуж выйдет, или на работу устроим. Хватит с нее и семи классов, девчонка она без особых способностей, ни врачом, ни ученым она не будет. Ей бы только песни петь да на гармошке играть.

— Но ведь ты передовой человек! — сказал Алаудин.

— Первым в колхоз вступил, — поднажал Балаудин.

— Люди скажут, Мальсаг единственную дочь не захотел доучить до среднего образования, — поставил точку Салаудин.

— А что, я ей здесь академию построю, что ли? — обозлился отец.

— На это у тебя денег не хватит. (Алаудин.)

— А зачем, когда в городе техникумы есть? (Балаудин.)

— И даже институты. (Салаудин.)

— А жить она будет у меня! — сказали хором три брата.

Так Белита переехала в город и поступила в педагогический техникум. Но отец, как и прежде, не возлагал на нее особых надежд.

— Ну, хорошо, будет она учительницей, а если очень постарается, то, может быть, и кассиршей в универмаге. Выше этого ей не взобраться. Ладно. Но вот что мне не нравится, несерьезно она учится, бумагу портит. Я сам видел: пишет посередине тетради, а вокруг много места пустого оставляет. Нехорошо. Вы же знаете, я не скупой. Вон ей купил заграничную ручку, дорогую, в коробочке. Пусть пишет. Но баловаться-то зачем? Уже взрослая ведь. Говорю ей, а она только смеется.

Братья выслушали эту речь, поглядели в тетрадки сестры и дружно сказали отцу, что Белита пишет правильно и что, если хочешь стать кассиршей, то писать нужно именно так.

Но они не сказали отцу, что кроме этих законных тетрадок у нее были и другие, куда она переписывала из разных книжек особенно понравившиеся ей стихи и песни. Скажи старику, а он встревожится, и как бы не забрал девчонку обратно в аул.

На следующий год после этого разговора, весной, неожиданно прикатил на машине Алаудин.

— На этот раз будем праздновать у меня, я квартиру новую получил. Собирайтесь, отец и мать! Да поскорее…

Старик немножко, для порядка, поворчал, что, мол, вот придется еще несколько километров трястись в машине. Но все-таки согласился. Маржан, с помощью соседского мальчишки обезглавила несколько индюков и гусей, напихала в глиняный горшок буйволиного зеленоватого масла, которое, как известно, гораздо вкуснее коровьего, прихватила мешочек жареной кукурузной муки для халвы и галушек.

С этими гостинцами бабка еле уместилась на заднем сиденье, а Мальсаг уселся рядом с сыном и всю дорогу рассказывал ему о колхозных делах.

…Вот и большой дом на Первомайской улице, где теперь поселился Алаудин. Высадившись и поздоровавшись с невесткой, старик первым делом приказал приготовить ему ванну, а искупавшись, принялся трезвонить по телефону другим сыновьям.

— Ва-а-а, Балаудин, — орал он в трубку. — Я приехал! И старуха тоже. Вы придете завтра? Твоя жена любит домашнюю халву? Хорошо, старуха изготовит… Ва-а-а, Салаудин! — звонил он другому сыну. — Мы со старухой приехали! Нас привез Алаудин на своей машине. Сейчас она не может, она варит индюков. Твоя жена любит плов? А галушки с чесноком? Хорошо, сделаем.

Закончив телефонные переговоры, Мальсаг сконфуженно посмотрел на Алаудина:

— А где «коза»? — спросил он, — я совсем про нее забыл. А ведь старуха купила ей башмачки, самые модные. Они без пяток, а спереди тоже ничего нету. Придет? Ну, очень хорошо. Знаю, что не пропадет. Куда она денется…

Старшая сноха Нурбика и Маржан в этот день совсем с ног сбились. Надо же такую артель накормить и напоить. И каждого угостить его любимым блюдом. А они как на грех все любят разное. Вот тут и крутись!

Но, однако, управились они к вечеру полностью: старуха готовила национальные блюда, а сноха занималась европейской частью стола: делала салаты, заливное, винегрет и прочую чепуху, испекла торт «Наполеон», который очень любили детишки всех троих братьев.

Старик же в это время осматривал квартиру. Холодильник «ЗИС» не вызвал у него восторга.

— Нет, это все же маленькая вещь. Туда даже барашек не поместится. А как запихать туда кадку с сыром? Вот если бы он был такой большой, как в станционном буфете — еще туда-сюда.

Зато телевизор привел его в восторг. Как только начались вечерние передачи — он уже шлепнулся в кресло и с неослабевающим интересом смотрел все подряд. Даже ужинал он не отводя глаз от экрана и по этой причине облил жирным соусом свой новый бешмет, за что получил тычка от старухи, которая оставалась совершенно равнодушной к замечательному фильму «Развитие оленеводства в Якутии». Старик уснул лишь тогда, когда дикторша пожелала всем спокойной ночи, пообещав на завтра большой праздничный концерт.