Естественные эксперименты в истории - [64]

.

Сложности, связанные с исходными различиями географических областей, а также с вычленением конкретных институтов, возникают в ходе сравнительного анализа постоянно. Как же нам их обойти? Мы можем попытаться выбрать территории, сходные во всех других отношениях, за исключением конкретного изучаемого института. Это нелегко, если учесть, что у нас нет никакой возможности «ввести» где-либо те институты, которые нам требуются, так что мы должны опираться лишь на исторические факты. До определенной степени продвинуться к своей цели нам поможет тщательный отбор примеров и, кроме того, статистический контроль всех других элементов, которые могут оказаться значимыми. Проблема в том, что мы иногда не знаем, какие это элементы, и даже если знаем, то у нас подчас нет никакой возможности измерить их влияние.

Другим потенциальным решением проблемы был бы подбор ситуаций, в которых институты насаждались извне и, таким образом, появление того или иного конкретного института не зависело от изначальных характеристик территории. Именно такой подход мы используем в этой статье. Мы сравниваем системы земельного налогообложения, введенные в разных частях Индии британской колониальной администрацией, и доказываем, что различия в этих системах никак не связаны с какой-либо конкретной особенностью областей, где они насаждались. Наоборот, исторические свидетельства демонстрируют, что выбор системы для конкретного региона был обусловлен идеологией, господствовавшей в метрополии в период, когда эти земли оказались под политическим контролем Британии, а также индивидуальными позициями и относительным политическим весом отдельных колониальных чиновников. Кроме того, поскольку мы сравниваем различные регионы внутри Британской Индии, у изучаемых территорий есть много общих черт: само собой, все они представляют собой части колониальной державы, но вдобавок у них много сходства в политическом, административном и правовом устройстве — как в колониальные времена, так и сегодня.

Используя термины «системы земельного налогообложения» (land revenue systems) или «системы землепользования» (land tenure systems), мы подразумеваем под ними механизмы британского колониального управления, введенные для сбора налога с земледельцев. В первом приближении все сельскохозяйственные земли Британской Индии относились к одному из трех различных типов землепользования: «феодальному» — заминдари (zamindari) или мальгузари (malguzari), индивидуальному — райятвари (raiyatwari) или общинному — махалвари (mahalwari). В «феодальной» системе британская администрация делегировала полномочия по взиманию налога заминдарам — наследственным держателям земли, под управлением которых находились обширные земельные угодья (верховным собственником земли при этом оставались британские колониальные власти). В общинной системе обязанность сбора налога была возложена на деревенский общинный орган управления, состоявший из нескольких человек. Наконец, в рамках индивидуальной системы британцы собирали земельный налог непосредственно с крестьян-землепользователей. Карта 6.1 иллюстрирует географическое распределение этих систем.

Карта 6.1. Феодальное, индивидуальное и общинное землепользование в Британской Индии (публикуется с разрешения «TYPEA» / Peter Amirault, www.typea.com)

Главный вопрос нашего исследования таков: отличалось ли развитие регионов с «феодальным» типом землепользования от развития регионов, в которых практиковались остальные два типа? Мы отвечаем на него, сравнивая ситуацию в этих двух видах регионов в постколониальный период, то есть более чем через сто лет после введения земельно-налоговых систем[293]. Собственно говоря, эта структура налогообложения фактически была отменена в начале 1950-х годов наряду со многими другими пережитками колониального господства, и сегодня сельскохозяйственные доходы в Индии налогом почти не облагаются. Тем не менее различия в системах землепользования в прошлом могли стать причиной серьезной неравномерности в сегодняшнем развитии регионов. Это предположение мы и рассматриваем в данной статье. Таким образом, наша работа по жанру похожа на сравнительное исследование стран Нового Света, проведенное Стэнли Энгерманом и Кеннетом Соколоффом. В ходе этого исследования Энгерман и Соколофф обнаружили, что разница в изначальных уровнях социального неравенства, обусловленного конкретными институциональными механизмами, заставила эти страны пойти по очень разным путям развития. В частности, для территорий, на которых наблюдался серьезный уровень неравенства, как правило, характерен меньший объем инвестиций в общественное образование и другие элементы инфраструктуры[294].

Наши результаты также оказались в духе выводов Энгермана и Соколоффа. Регионы Индии, исторически находившиеся под контролем крупных помещиков (и, следовательно, характеризовавшиеся значительно более высоким уровнем земельного неравенства), как правило, даже в конце 1991 года демонстрировали более низкий уровень инвестиций в развитие школ, электрификацию и строительство дорог с твердым покрытием. В другой нашей работе на смежную тему мы также зафиксировали тот факт, что после обретения независимости внедрение новых сельскохозяйственных технологий в тех регионах, где ранее господствовал «феодальный» тип землевладения, происходило гораздо медленнее, и сейчас в этих областях продуктивность сельского хозяйства более низкая — при том что изначально эти земли были более плодородными и в колониальную эпоху имели более высокие показатели производительности