Эста (Записки репортера) - [2]

Росс открыл шкаф с инструментами.

Потом он повернулся и нажал кнопку видеофона. На экране появилось лицо Нины.

- Росс, - вскрикнула она, - все в порядке, рука уже не болит!

- Чудно, Нина. Пожалуйста, зайдите сюда ко мне.

Росс выключил видеофон раньше, чем она могла что-либо спросить.

...Для отчаянья не было времени...

"Теперь они все знают, - подумал Росс. - Для отчаянья нет времени - мы должны найти какой-нибудь выход. Найти выход".

Он не давал себе отчета, что повторяет это вслух. Вдруг он услышал голос Нины:

- Я думаю, что есть выход.

Все повернулись к ней, но она на это не обратила внимания. Она продолжала:

- Вы говорили, Росс, что эти вирусы не переносят холода.

- Да, то есть при температуре, близкой к нулю, их жизнь прекращается. Они превращаются во что-то вроде спор. И остаются в таком состоянии практически неограниченное время, но как только температура повысится, они опять оживают.

- Я думаю, что можно было бы таким образом...

...И Росс нашел выход...

- Мысль была, в сущности, весьма простая. Простая сейчас, когда оглядываешься назад. Действительно, это именно так, - улыбнулся Шевцов. Как говорят в нашей стране: "Задним умом все крепки". Уже тогда конструкторы знали, что главной опасностью для ракеты является повреждение ламбда-генераторов. Если к этому еще присоединится недостаток топлива... Вы, наверное, знаете, как решали этот вопрос тогдашние конструкторы?

- Да, гибернаторы. Но при чем здесь они?

- Гибернаторы... - повторил Шевцов за мной. - Для человека в гибернаторе биологическое время замедляется в десять раз. Достигается это специальными питательными растворами и низкой температурой - около нуля. Вам это ни о чем не говорит?

- Около нуля? Подождите! Это та температура, при которой вирусы... Они решили лечь в гибернаторы и...

- ...ждать. Это было очень просто. Но была одна загвоздка. Экспедиция выслала в район Земли резервный миниатюрный ракетный зонд с радиосведениями о создавшемся положении. Для того времени это было совершенным чудом. Ну, а потом оставалось только лечь и ждать. Самое главное - задержать рост бактерий. Они верили, что люди найдут средство, способное их вылечить. Поэтому-то они и могли вообще решиться на это.

- Подождите, - прервал я его. - Ведь если тогда применялись гибернаторы на палубах ракеты, один человек оставался всегда на дежурстве. Он должен был уложить остальных и опять разбудить. Они сами не могли этого сделать!

- Правильно, - подтвердил, Шевцов. - Они это знали. - В этом-то и заключалась загвоздка.

...Только командующий имел возражения...

- Пьер и Нина, конечно, не принимаются во внимание, - Гранди нетерпеливым жестом остановил Пьера, который хотел что-то сказать, и продолжал: - У них вся жизнь впереди. Их нельзя принимать во внимание и вообще... Так что остается нас двое. Ты, Росс, врач. Ты будешь нужен здесь. Что касается меня...

- Так у тебя же в голове все, что сделала вся экспедиция. У тебя разработана новая теория гравитации на основании наших наблюдений. Это так важно. Кроме того, меня совершенно спокойно могут заменить записи исследований.

- Меня также, - заметил Гранди. - Как решим?

...Потом нашли способ...

- Есть один способ, - Росс задумчиво смотрел на свою руку, выстукивающую на столе странный ритм. - Жребий.

- Жребий? - Гранди усмехнулся. - Это смешно, о жребиях я читал в старых романах, и мне никогда не было ясно, зачем, собственно, это делали.

- Все очень просто, - Росс посмотрел вокруг. - Берутся, например, две спички...

- Например, две спички, - перебил его Гранди насмешливо, - я их видел в последний раз два года тому назад. В музее.

- Это ничего, - невозмутимо ответил Росс.

Он взял со стола лист бумаги, разорвал ее пополам. На одном листочке он нарисовал большую черную точку и сложил каждый листок несколько раз:

- Теперь нужно вложить билеты в шляпу... - задумчиво сказал Росс. - Да, я читал об этом. Люблю исторические романы.

Внимательно посмотрев вокруг, он увидел стеклянную банку. Он взял ее в руки и бросил туда билетики. Потом несколько раз сильно встряхнул банку, словно взбалтывая химические растворы.

- Закрой глаза, - обратился он к Гранди. - Теперь тащи один билет. Это касается третьего гибернатора. Если бумажка с точкой у тебя, снаружи останешься ты. Если нет - остаюсь я. Вытягивай! - обрушился он на нерешительного капитана. - Ну, теперь разверни.

Медленно, неохотно разворачивал Гранди свой билетик.

Бумажка была чистой.

...Я читал в дневнике Росса...

- Обо всем этом позже написал Росс, - Шевцов посмотрел на часы и, убедившись в том, что у него есть еще время, продолжал: - В своих записках, которые, в сущности, были продолжением бортового журнала, он точно описывает факты, не добавляя к ним ничего. Но может быть, вы уже читали их?

- Нет, до них я еще не добрался. Расскажите мне, пожалуйста.

- В общем рассказывать нечего. Когда он уложил всех в гибернаторы, он стал записывать все события. Правда, это очень краткие заметки, интересные скорее всего только врачам. Но все же... особенно окончание...

...Росс с трудом повернулся в кресле. Он хорошо все подготовил. На щите были видны данные приборов, измеряющих давление крови, температуру, пульс. Теперь бы он уже вряд ли мог бы сам измерять. Магнитофон тоже подготовлен, он ждал Росса. Но что сказать? Времени остается не очень много, а ему так хочется что-нибудь передать людям. Что же сказать?