Если ты мне веришь - [3]

— Моя жизнь здорово перевернулась после знакомства с мисс Раян, и после ее смерти тоже. Каждое ее слово, каждое движение надолго останется в моей памяти. Я словно тоже сошел с ума, когда заметил за собой, что меня тянуло к ней. Мне нравилось слушать ее истории, хотя при этом я трезво оценивал всю ситуацию и понимал, что передо мной, человек с нарушенной психикой. Я знал, что все, что она говорит — глупая ложь, придуманный ею мир, и этому находились научные объяснения. Но речь ее была правильной, а поведение приемлемым, что нельзя было сказать о других моих пациентах. Быть может, я тоже начинаю сходить с ума от всего этого бреда? — голос мужчины становился все громче. Старик резко повернулся ко мне так, что я чуть не упала с лавки. Он грустно улыбнулся, отвернувшись. Признаться честно, мне стало слегка жутковато после таких слов старика. Но он явно не ждал ответа. И, видимо, вряд ли стоило ему что — то говорить. Старик совсем не нуждался в моих советах.

— Последний наш разговор был самым насыщенным и откровенным. Она просто хотела рассказать кому — то свою историю. Я был единственным человеком, кому она могла довериться. И я благодарен Кристен за ее доброту и за все эти дни, которые я провел, слушая ее рассказы, — старик взглянул на небо, правда, его было совсем плохо видно из за веток деревьев, которые до сих пор держали на себе пожелтевшие листья, — по началу я понимал, что это выдуманные сказки сумасшедшего, и честно признаться, до сих пор так думаю. Но, наверное, Кристен была права — не увидишь, пока не поверишь, — мужчина снова потер огрубевшей ладонью блокнот и, наконец, открыл его.

Резко пахнуло стариной. Мой взгляд тут же бросился на пожелтевшие от времени страницы, но я не могла поначалу разобрать ни слова. Так все поспешно было написано. Все буквы сливались в одно бесконечное слово, что резало глаза. И от этого я с силой зажмурилась.

Старик с изумлением взглянул на меня и рассмеялся, как он мог, с диким ревом.

— Что случилось? — спросила недоуменно я, посмотрев на него. Опасаясь дальнейших действий старика, я слегка отодвинулась от мужчины, приготовясь бежать. Он явно был безумен. И от этой мысли мое сердце забилось сильнее.

По этому парку мало кто ходил. От чего — то все просто перестали разгуливать здесь, любуясь красотой природы. Даже спеша, люди редко проходили сквозь парк. Наверное, что — то пугало их. Но, ни привидений, ни убийц в этом парке замечено до сих пор не было.

— Совсем ничего, — успокоился старик и вновь принял на себя маску печального до боли человека. Он точно был сумасшедшим.

Мужчина снова погладил дневник, будто держал в руках что — то живое, кому нужна была забота и любовь. Но в этот раз он посмотрел на меня одобряюще:

— Если ты внимательно меня слушаешь, то я начну, — гордо произнес он, даже чуть выпрямив спину.

Я согласно кивнула, хотя в моих мыслях было: «Да начинайте вы, ради Бога, быстрее!»

И, наверное, если бы старик тут же не начал действительно читать первую запись в своем драгоценном блокноте, я бы, не думая, выхватила из его слабеющих рук эту книжонку и насладилась бы узнаванием тайны старика. Но от этих размышлений мне стало стыдно даже перед собой, и я, резко качнув головой, чтобы избавиться от этих мыслей, пододвинулась ближе к старику, чтобы не пропустить ни единого сказанного им слова.

Глава 2

21 сентября 1982 года.

Утро было чудесным. Будильник еще не прозвенел, а я уже был на ногах с чашкой горячего кофе. Все — таки приятно просыпаться ранним осенним утром. Воздух прохладный, но это ничуть не мешает, даже наоборот. Ты сразу же взбадриваешься, особенно после принятия пятиминутного душа, впрочем, как всегда.

«Розалинда!», — выкрикнул я, и тут послышались собачьи шаги. Вообще, я не особо нуждаюсь в собаках, или иных домашних животных. Просто уж так получилось, что мои коллеги по работе сочли нужным подарить мне щенка на мое тридцатипятилетние. Щенок превратился во взрослую эштрельскую овчарку, и я уже к ней достаточно привык.

С другой стороны, все — таки хорошо, что Розалинда у меня есть, иначе мне бы пришлось разговаривать о своих проблемах с самим собой, что не совсем адекватно. Хотя вести разговор с собакой тоже не лучший вариант. Однако больше выбора у меня не было.

Каждое утро я делал пробежку со своим лохматым другом. Навстречу мне попадались люди, с изумлением и даже страхом смотревшие на мою Рози. Конечно, я уже привык к такому поведению прохожих, но все же изредко меня бросало в смех.

В воздухе витала атмосфера некой грусти и печали, что соответственно для этого времени года. На улице уже успели убрать опавшие листья, а вот в парках они остались. Почва была чуть сырая, так как с раннего утра прошел мелкий дождь и освежил весь наш городок.

Я был доволен сегодняшним утром, и с приподнятым настроением пошагал на работу, оставив Розалинду ждать меня дома.

На самом деле я не то, чтобы любил свою работу, нет. Просто она была единственным моим спасением. Там, я мог чувствовать себя полезным для общества, а не просто сидеть перед телевизором с кучкой прошлогодних газет. Наверное, именно своей работе, я до сих пор не пациент собственной клиники.