Если останемся живы... - [39]

Не заезжая в полицейское управление, Шарп взял такси до вокзала и чуть не за хвост ухватил уходивший поезд на Нейпле.

Обход отелей он начал с «Фор Сизенс», где останавливался Каннингхэм, но ни один из постояльцев, поселившихся там за последний месяц, не удовлетворял его требованиям. В гостинице «ИстКейт», куда Шарп пожаловал во вторую очередь, обнаружились два пожилых джентльмена, причем один из них иностранец, но они жили там по сей день, а Шарп не предполагал, что режиссер убийства смиренно дожидается его визита.

Третьим по счету отелем был затрапезный «Хайвэй-Инн», где постояльцы сменялись с такой скоростью, что упомнить их всех мог разве фокусник, выступающий с номером «феноменальная память».

Детектив полистал пухлую книгу регистрации, разочарованно швырнул ее на стойку и повторил, обращаясь к портье:

— Ну, а все-таки Такой человек не мог не обратить на себя внимания. Не часто же в «ХайвэйИнн» забредают иностранцы Их, в общем-то, в Нейпле немного, да и те селятся в отелях… мм… простите, поприличнее.

— Чего уж извиняться, — засмеялся парень за стойкой, очевидно, подрабатывающий студент. — «Хайвэй-Инн» — дыра, каких мало. Но не припомню тут иностранцев.

— Барни, он, наверное, спрашивает про синьора Домицио, — вставила подошедшая девушка в белом переднике с официантской заколкой в пышных волосах. — Тебя тогда не было, его оформлял мистер Скотт.

Детектив через плечо взглянул на нее.

— Что за синьор Домицио, мисс? Не могли бы вы рассказать? — Он оторвался от стойки и обернулся.

— Фабио Домицио, итальянец. Он приехал недели полторы назад, а уехал… Вот недавно, надо посмотреть в книге.

Шарп снова уткнулся в пресловутую книгу и обнаружил, что Фабио Домицио из Милана выбыл в ту ночь, когда убили Каннингхэма.

— Так, мисс, — сказал Шарп. — Хотелось бы поговорить с вами поподробнее.

— Пойдемте в ресторан, — предложила девушка. — Там сейчас никого нет.

По дороге они успели познакомиться. Шарп узнал, что девушку зовут Джейн Брюс, она невеста парня за стойкой и через год они собираются пожениться, а пока учатся и сколачивают, по ее выражению, «стартовый капитал». В маленьком уютном ресторане они уселись за угловой столик, и Шарп обошелся без предисловий.

— Как получилось, Джейн, что вы запомнили этого итальянца?

— А я в тот день помогала мистеру Скотту, — охотно объяснила девушка. — Он очень хороший, нам с Барни, как дед, только старенький, и ему трудно работать. Мы стараемся поддержать его, когда можем… А у синьора Домицио необычное имя… Я и запомнила. Да и сам он был какой-то необычный.

— Да ну? — благодушно удивился Шарп. — И в чем же заключалась необычность синьора Домицио?

Джейн замялась на мгновение.

— Как вам сказать… Так-то ничего особенного, но он был очень уж угрюмый. Такой зимний, знаете. Говорил коротко и ужасно неприветливо. Я еще тогда подумала, что у него, наверное, большие неприятности.

— А у него был сильный акцент?

— О да. И некоторые фразы он строил неправильно. Я чуть-чуть знаю итальянский и хотела помочь ему, но он покосился на меня исподлобья и продолжал коверкать английский.

Скорее всего, подумал Шарп, наш итальянец из Милана не знал итальянского языка. Вслух он этого не высказал и вернулся к расспросам.

— Попробуйте описать его внешность, Джейн.

— О, это нетрудно, — казалось, мисс Брюс поставила целью начинать каждую фразу непременно с «о». — Пожилой, волосы редкие, такого неопределенно-сероватого цвета, зачесаны назад. Лоб высокий, морщинистый. Глаза близко посаженные, серые, даже бледно-серые, водянистые. Щеки полноватые, хотя я не назвала бы его полным — скорее худощавый. Нос прямой, а кончик чуть задран вверх, но не курносый. Ни усов, ни бороды, а выбрит плохо. Подбородок округлый, губы тонкие — неприятный рот, вся нижняя часть лица неприятная.

Шея дряблая, уши небольшие, прижаты к голове.

Голос глуховатый, скорее среднего регистра, чем низкий.

Шарп зааплодировал.

— Браво, Джейн! Вы описали его по всем правилам криминалистики, ничего не упустили. Если не секрет, что вы изучаете в университете?

— Английский язык и литературу, сэр.

— С вашей наблюдательностью надо изучать право.

— Да что вы, какая наблюдательность, — зарделась девушка, — просто у него не рядовая внешность. Вас бы, например, я не сумела описать.

— Такой стандартный, да?

— Ну почему… Вы даже очень симпатичный…

Но никаких особых примет. Ах да! Вспомнила: у него на правой щеке большая бородавка.

Шарп потер подбородок. Бородавка — это уж слишком здорово, трудно поверить, что она не камуфляжная.

— А одежда?

— Одежда тоже странная. Несмотря на жаркий день, на синьоре Домицио был длинный плащ, наглухо застегнутый. Темного, почти черного цвета.

Детектив покачал головой. Этот синьор Домицио, похоже, сделал все, чтобы запомниться персоналу отеля… А отсюда следует, что внешность он давно сменил.

— Джейн, а вы не заметили, приходил к нему кто-нибудь?

— О нет, сэр, — девушка не забыла вставить фирменное «о», — я ведь большей частью бываю в ресторане… Мистер Скотт и Барни могли видеть, но тут шныряет столько народу…

— У меня к вам большая просьба, Джейн, — сказал Шарп тоном заговорщика.