Если бы я тогда застонал! - [28]

— О повторном браке вы больше не помышляли? — полюбопытствовал я.

Он покачал головой:

— Мне уже сорок шесть, я лыс, что касается моей физиономии, то я избегаю смотреться в зеркало… Ну какая молодая женщина посмотрит в мою сторону? Нет, теперь уж слишком поздно! К счастью, у меня имеются приличные сбережения, и после жены кое-что осталось. Кроме того, прежде мне необходимо преодолеть то недоверие к своим мужским способностям, которое так щедро посеяла моя супруга.

— Разница в возрасте нынче не играет никакой роли, — произнес я убежденно, — если только вы захотите найти себе молодую женщину по вашему вкусу, я верю, что найдете не одну.

— Вы, часом, не работаете в каком-нибудь агентстве «Одинокие сердца»? — Он мне едва заметно подмигнул, затем покачал головой.. — Нет, теперь уже слишком поздно.

— Боитесь?

— Каждый раз, когда подобные мысли приходят мне в голову, я смотрюсь в зеркало, затем задаю себе вопрос: «Кому ты такой нужен?» — и успокаиваюсь. — Он допил свой стакан и поднялся со стула. — С Айрис ничего нельзя предугадать заранее, у нее семь пятниц на неделе. Так что она может передумать и вернуться сюда в любой момент. Поэтому самое разумное пройти сейчас к Элайн и переговорить с ней. Чем скорее мы проведем этот эксперимент, тем больше шансов, что узнаем правду. Если, конечно, все это у нее в голове или кто-то внушил ей подобные мысли…

— Хорошо, я подожду внизу, пока вы там не закончите.

— В течение десяти минут мы с вами говорили об обычных вещах, — медленно заговорил Энгстед, — теперь же придется погружаться в мир фантазий, небылиц, не окажется ли это все дурной шуткой… Знаете, меня мучит весьма неприятная мысль. Допустим на минуту, что тетя Эмма права в отношении Айрис и того места, куда она отправилась… Как мы будем выглядеть, пытаясь объяснить по телефону какому-нибудь полицейскому чину, что нам необходима защита от сборища ведьм?

— Я даже думать об этом не хочу! — Я передернул плечами. — Буду держать пальцы скрещенными в надежде, что вы докопаетесь до истины с помощью Элайн.

Энгстед вышел из комнаты.

Я доел последний сандвич, затем налил себе еще стаканчик. Через пять минут после этого в комнату вошла экономка с пустым подносом.

Я наблюдал за ней, пока она убирала посуду, и подумал о том, как она выглядела в молодости, поскольку в настоящее время она напоминала старую летучую мышь.

Когда все тарелки и стаканы были поставлены на поднос, миссис Робинс неожиданно повернулась и уставилась на меня.

— Я думала, что после вчерашней ночи вы ее друг. — Ее бесцветный голос звучал обвиняюще. — А теперь вы на их стороне, выгнали ее из собственного дома объединенными усилиями. — Она так сильно поджала тонкие губы, что они почти исчезли. — Вам должно быть стыдно.

— Айрис выгнали из дома? — удивленно переспросил я. — Господи, она же все сама это затеяла.

— Не увиливайте! — Она громко фыркнула. — Вы не представляете, какие мытарства вынесла бедняжка за этот год, сколько ей пришлось пережить! Она чувствует ответственность за этих двух особ из-за пресловутого недуга.

— Недуга?

Снова начался односторонний разговор, который у меня до этого состоялся с тетей Эммой, когда я как эхо повторял какое-то непонятное мне слово в надежде, что, разобравшись в нем, смогу понять и весь смысл сказанного собеседницей.

— В семье Лэнгдонов, — пустилась она в объяснения, — этот недуг, или скрытая болезнь, называйте как угодно, непременно проявляется в каждом поколении. Сейчас он поразил Эмму. Сейра пожертвовала собственными шансами на счастье и покой, ухаживала за ней, поскольку чувствовала себя ответственной за семью… Недуга Эммы никто не замечал до тех пор, пока она не вышла замуж. Очевидно, ей нельзя было этого делать. Такое несчастье!

— Да, она мне рассказывала об этом, — кивнул я. — Они были женаты около десяти лет, а потом он сбежал с собственной секретаршей.

— Так вот как она вам все это изложила? — Миссис Робинс фыркнула не то насмешливо, не то возмущенно. — На самом деле все было иначе… Эмма была замужем менее года, затем однажды ночью, когда ее муж спал, она попыталась его зарезать. У него было шесть ножевых ранений на шее, накладывали швы. Естественно, он собирался отправить Эмму в сумасшедший дом, но Сейра уговорила его не делать этого. Она заплатила за развод и привезла Эмму сюда.

Сейра Лэнгдон была святой женщиной, но не дурой. Нет. Вот почему она оставила дом Айрис, а не обеим девушкам. Я бы тут не осталась ни минуты, если бы не Айрис. Я ей нужна точно так же, как была раньше нужна ее тетушке.

Ох, у нее есть много недостатков, я это знаю. Вспыльчивый характер, неуравновешенность, по временам она совершенно лишается стыда, но не надо забывать, какой тяжелый груз она тащит на своих плечах.

Я с любопытством посмотрел на нее:

— Почему вы мне все это рассказываете?

— Поэтому что вы единственный человек, который ей в состоянии сейчас помочь.

— Каким образом?

— Этот скрытый недуг, его называют порчей, распространяется как инфекционное заболевание, мистер Бейкер. Раз он начался, его трудно остановить. — Резким движением головы она показала на потолок. — Возьмите хотя бы его, там, наверху. Эта болезнь не обошла и его стороной. Иногда я думаю, что он уже был болен в те дни, когда приезжал навещать нас с Сейрой. Будьте осторожны, вы тоже можете заболеть. Лично я отчетливо ощущаю, как зараза все больше распространяется, обволакивая со всех сторон Айрис. Я — всего лишь старая женщина, которая не в состоянии уберечь ее от беды.