«Если», 2012 № 02 (228) - [37]

— И сейчас, — повторила она. — Только ни тогда, ни сейчас он не таскал, как ты говоришь, всякую всячину.

— Да-да. Тете сам создавал эти предметы. Как фокусник в цирке. Правда, там…

— О Господи, — сказала она. — До чего порой умны эти физики! Они так умны, что перестают понимать самые простые вещи. Ты можешь помолчать?

Он демонстративно сложил руки на груди и приготовился слушать внимательно, очень внимательно, как умел только он. Она обожала такие мгновения их прошлой жизни. Когда ей приходила в голову мысль, она застывала на месте, а он, уловив перемену, поворачивался к ней, складывал на груди руки и впитывал не слова, она не всегда могла выразить свою мысль словами, он умел понимать идеи просто по выражению ее лица, по взгляду, и потом, когда он произносил вслух то, что она только подумала и не могла объяснить, оказывалось, что это цельная, необычная, новая потрясающая идея, до которой мог додуматься только его гениальный ум. Да, глядя на ее раскрасневшееся лицо, но лицо — не мысль, а мысль рождалась в его голове, в его сознании.

— Мироздание состоит из частиц и квантов…

Она сейчас не думала, не расставляла слова по местам. Она смотрела на его руки и вспоминала: маленький Тете очень хотел, чтобы Санта-Клаус подарил ему на Рождество настоящий паровоз, и, когда игрушка действительно оказалась под елкой в гостиной, мальчик не удивился. Изумилась она, потому что не покупала эту игрушку. Подумала о муже, но он даже не знал о детской мечте сына.

— Мироздание состоит из частиц и квантов, — говорила она, не слыша себя. — Все кванты и частицы во Вселенной — единая физическая система. Раньше я не понимала, как это возможно, и не донимала тебя своими бреднями, а после работ Леметра поняла. Все началось в первоатоме.

— Да-да, — рассеянно сказал он, давая понять, что она уже говорила это.

— В замкнутой изолированной системе все частицы связаны друг с другом. В первоатоме все частицы и кванты были связаны. Они остались связаны, когда Вселенная расширилась, потому что мироздание — замкнутая изолированная система. Это так просто! Электрон, бегающий под твоей кожей, связан с фотоном в Андромеде.

— Частицы вступают в реакции, фотоны излучаются и поглощаются, — назидательным тоном произнес он, воображая, что этим очевидным утверждением разбивает ее аргумент.

— Конечно! Но связь сохраняется — теперь между другими частицами! Энергия ведь не исчезает никуда, превращаясь из кинетической в химическую или тепловую, верно? Может, существует закон сохранения связи, такой же всеобщий, как закон сохранения энергии в замкнутых системах?

— Скорость света… — начал он.

— Скорость света ни при чем! — воскликнула она. — Информация не передается, электрон под твоей кожей ничего не может сообщить фотону, летящему из туманности Андромеды. Меняется состояние частиц, это совсем другое…

— Ты говорила о чайке, — напомнил он и вздохнул. — У тебя скачут мысли, ты стала рассеяна…

— Нет! Чайка — результат эволюции. Камень на столе Тете, паровоз под елкой — помнишь? — тоже результаты эволюции. Эволюции в квантовом мире. Эволюции квантов и частиц, разнесенных так далеко в пространстве-времени, что никто пока не подумал… а ты и думать не хочешь, ты вообще решил, что квантовая физика — математическая фикция.

— Конечно, — пробормотал он так, чтобы она не услышала.

Она не услышала. Почувствовала.

— Паровоз под елкой, — сказала она, — результат эволюции. Электрон с Земли, атом железа из звезды Барнарда, еще один атом из туманности Конская Голова, фотон из той красивой туманности, что значится в каталоге Мессье под номером пятьдесят семь… Связанные друг с другом в те еще времена, когда первоатом взорвался, эти частицы миллионы, миллиарды лет искали новые связи друг с другом. Эти связи возникали и переходили к другим частицам и квантам — в том мире, о котором твои коллеги ничего не знают, а ты и знать не хочешь. И как однажды из неорганической материи возникла жизнь в океане, так и из этих частиц и квантов время от времени возникает нечто упорядоченное: причудливый камень, кусок металла, похожий на человеческий глаз…

— Паровоз, — насмешливо дополнил он, подмигнув ей, как бывало, когда много лет назад какая-нибудь ее мысль представлялась ему не то чтобы глупой, но, с точки зрения физики, смешной.

— Конечно, — кивнула она. — И паровоз. Потому что в квантовом мире любой процесс заканчивается…

Она замолчала, ожидая, что он продолжит фразу. Он всегда продолжал ее мысль, когда понимал принцип. Он молчал, смотрел на нее с любопытством.

— Наблюдением, — вздохнула она. — Наблюдением он заканчивается.

— Ах! — патетически воскликнул он, взмахнув руками. — Конечно. Узнаю голос Эрвина. Если никто не смотрит на обезьянку, то она занимается сразу всем, что физически возможно: спит, ест банан, прыгает на ветке, чешется, дерется… Только когда мы на нее бросаем взгляд, она прекращает все дела, кроме одного, и мы видим обезьянку, жующую банан… Вот почему квантовая физика не отражает реальности! Реальность одна, а решений уравнения состояния множество!

— Твоя мысль, — осуждающе сказала она, — мчится быстрее того паровоза, который…