«Если», 2010 № 09 (211) - [94]

Жизни насекомых посвящено огромное количество научно-популярных исследований, которые читать не менее интересно, чем фантастические романы. Среди оказавших наибольшее влияние не только на публику, интересовавшуюся естественной историей, но и на литературу, назовем «Театр насекомых» Т.Моффета и «Энтомологические записки» Ж.Фабра.

Впрочем, многие авторы предпочитали использовать поразительный мир членистоногих только как условный прием или «кривое зеркало», в котором отчетливее отражались язвы современного общества. Одним из первых подобный метод использовал в поэме «Бал бабочек и праздник кузнечиков» У.Роскоу, а за ним последовали и другие знаковые фигуры мировой литературы: Р. де Гурмон («Физика любви»), М.Метерлинк («Жизнь пчел») и саркастичный К.Чапек с пародийной пьесой «Из жизни насекомых». Из наиболее заметных примеров современной прозы (в том числе и жанровой) упомянем роман француза Б.Вербера «Муравьи» и «Жизнь насекомых» В.Пелевина.

Но для нас, понятно, больший интерес представляют не литературные условности, а научно-фантастическая картина «насекомой жизни».

* * *

Научные фантасты давно проявляли повышенный интерес к миру насекомых. И если вы думаете, что первые НФ-сочинения на эту тему живописали ужасы вторжения кровожадных букашек в мир людей, то ошибаетесь. Это были практически научные повествования об удивительной жизни членистоногих - почти в духе книг Фабра. Разве что вымысла побольше для увлекательности: например, герои-люди вдруг уменьшались до размеров муравья и отправлялись исследовать мир насекомых.

Или, напротив, тараканчики и мошки вдруг увеличивались в размерах.

Одной из первых НФ-книг такого рода стал роман «Приключения микрочеловека» Э.Палландера (1902). А вот наиболее известным произведением по теме в американской НФ стал рассказ Р.Матесона «Уменьшившийся человек», запомнившийся читателям поистине эпическим описанием сражения героя с пауком.

Разумеется, основной аудиторией подобных просветительских книг были дети и подростки. Читатели нашей страны, несомненно, хорошо помнят блестящую книгу «Необыкновенные приключения Карика и Вали» Я.Ларри - детскую историю о приключениях уменьшившихся детей и их друга - профессора в мире насекомых (у книги был литературный предшественник - вышедший в 1920-е роман, увы, забытого сегодня фантаста В.Гончарова «Приключения доктора Скальпеля и фабзавуча Николки в мире малых величин»). Не меньшей известностью в свое время пользовалась и другая книга, в увлекательной, приключенческой, форме популяризировавшая энтомологию и почвоведение - роман «В стране высоких трав» В.Брагина.

Постепенно истории о микрогероях превратились в настоящие сказки, вроде хорошо всем известной детской повести В.Медведева «Баранкин, будь человеком», где популяризации нет и следа.

Но открытие новых видов насекомых, которые и по сей день ежегодно совершаются энтомологами, вдохновляли писателей и на создание историй о невиданных членистоногих монстрах. Конечно, проще всего было представить таких насекомых в виде неописуемых гигантов. Из ранней НФ вспомним цикл Э.Р.Берроуза о подземном мире Пеллисюдаре, расположенном в центре Земли, и роман отечественного ученого и фантаста В.А.Обручева «Плутония», героям которого массу неприятностей доставили гигантские муравьи.

Хотя в современной географической фантастике порой и случаются попытки реанимации старой темы «невиданных насекомых из джунглей», но в целом тема давно изжила себя. Отличной эпитафией теме стала великолепная стилизация под историю с загадочными термитами в романе С.Лема «Фиаско».

Отдельным направлением стала спекуляция в фэнтези и хорроре на фобиях перед насекомыми и арахнидами. Не случайно Дж.Р.Р.Толкин выбрал в качестве воплощение самого отвратительного изначального зла именно образ гигантской паучихи Унголиант.

Особенно активно спекулировали на арахнофобии мастера литературы ужасов. Например, С.Кинг в повести «Туман» изобразил, как людей в маленьком городке уничтожают монстры, походящие на чудовищно изменившихся членистоногих. А в романе «Оно» в американском городке Дерри окопался паукообразный оборотень, пришедший из иного мира и охотящийся на детей.

Иные авторы через страшилки пытались даже поведать некую моральную притчу. Так поступил, например, Дж.Мартин в рассказе «Короли-пустынники», который повествует о членистоногих обитателях террариума, сначала обожествлявших хозяина-негодяя, но потом возненавидевших и уничтоживших его.

Значительно реже в текстах фэнтези и хоррора насекомые появляются в качестве нейтральных действующих лиц, не помышляющих дурного по отношению к главному герою. Однако и здесь есть заметные примеры исключения из правил, вроде «Города поющего пламени» Кларка Эштона Смита, где персонажи встречаются с разумными насекомоподобными, впрочем, не проявляющими к ним никакого интереса.

* * *

В тех областях НФ, что близко соприкасаются с хоррором, авторы любили порассуждать на тему, что случится, если насекомые вдруг обретут разум. Самыми популярными антигероями в данном случае оказались разумные муравьи - либо появившиеся на свет в заброшенных уголках нашей планеты, либо эволюционировавшие где-то в иных мирах. Первым этот мотив развил еще Г.Уэллс в рассказе «Царство муравьев». Знамя «муравьиной опасности» подхватили Ш. де Риштер в «Невидимой угрозе» и Ф.Флагг в «Хозяине муравьев».