«Если», 2008 № 07 (185) - [22]

—  Что за фигня этот «dark»? – вопросил я. Обычно я не говорю так с людьми, с которыми только что познакомился, но в тот момент мне не полагалось быть трезвым.

—  Темное целое число, – рассмеялся Кэмпбелл. – Это тип, который я определил сам. Оно содержит четыре тысячи девяносто шесть битов.

– Но почему такое название?

– Темная материя, темная энергия… темные целые числа. Они все вокруг нас, но мы обычно не видим их, потому что они играют не совсем по правилам.

У меня зашевелились волосы на затылке. Я сам не смог бы лаконичнее описать инфраструктуру мира Сэма.

Кэмпбелл закрыл лэптоп. Я искал возможность подержать его компьютер хотя бы несколько секунд, не вызвав подозрение Кэмпбелла, но было ясно, что это нереально. Поэтому, когда мы вышли из кабинета, я перешел к запасному плану.

– Что-то меня развезло… – Я резко сел на пол в коридоре. Посидев секунду-другую, я вытащил из кармана телефон и протянул его Кэмпбеллу. – Вы не могли бы вызвать такси?

– Да, конечно.

Он взял телефон, а я обхватил голову руками. Прежде чем он успел набрать номер, я начал постанывать. Наступила долгая пауза – вероятно, Кэмпбелл взвешивал альтернативы, – и наконец он сказал:

– Если хотите, можете переночевать здесь на кушетке. – Я испытал к нему искреннюю симпатию; если бы какой-нибудь едва знакомый тип выкинул такой номер со мной, то я как минимум заставил бы его пообещать, что он оплатит счет из химчистки, если его вывернет на ковер посреди ночи.

Посреди ночи я действительно посетил ванную, но постарался не шуметь. Сделав свои дела, я прокрался к кабинету, в темноте пересек комнату и прилепил тонкий и прозрачный кусочек пластика поверх ярлыка, который сервисный центр приклеил на лэптоп много лет назад. Мой довесок был невидим для невооруженного глаза, а удалить его можно только с помощью скальпеля. Передатчик, который общался с жучком, был чуть крупнее, размером с пуговицу от пальто; я прикрепил его за книжной полкой. Если Кэмпбелл не планирует красить комнату или вешать новый ковер, то передатчик, вероятно, останется незамеченным год-другой, а я уже оплатил на два года вперед услуги местного провайдера беспроводного Интернета.

Я проснулся вскоре после рассвета, но такое раннее для жертвы Бахуса пробуждение не подвергало риску мою легенду: Кэмпбелл оставил занавески открытыми, и солнце всей утренней мощью ударило мне в лицо, приведя к явно преднамеренному результату. Около десяти минут я бродил на цыпочках по дому, не желая казаться слишком организованным на случай, если кто-нибудь прислушивался, затем оставил кое-как нацарапанную записку с благодарностью и извинениями на журнальном столике у кушетки, вышел из дома и направился к остановке канатной дороги.

Спустившись в город, я устроился в кафе напротив туристического общежития и связался с передатчиком, который, в свою очередь, успешно связался с полимерным жучком на лэптопе. Когда полдень наступил и прошел, а Кэмпбелл в сети не появился, я послал сообщение Кейт о том, что застрял в банке еще минимум на следующий день.

Я убивал время, просматривая новости и покупая безбожно дорогие бутерброды, половина других посетителей кафе делала то же самое. Наконец, чуть позже трех часов, Кэмпбелл запустил лэптоп.

Жучок не мог читать его жесткий диск, но мог улавливать токи, текущие как к клавиатуре и дисплею, так и в обратном направлении, позволяя отслеживать все, что он печатал и видел. Перехватить его пароль было легко. Еще лучше, что, включив компьютер, он приступил к редактированию одного из своих файлов, расширяя программу поиска на новый класс моделей. Поскольку он прокручивал текст назад и вперед, уже вскоре перехваченные жучком копии экрана охватили все содержимое файла, над которым он работал.

Он трудился более двух часов, отлаживая написанную программу, а потом запустил ее. Этот скрипучий компьютер из двадцатого столетия, который по возрасту был старше наших поисков дефекта по всему Интернету, уже имел на своем счету одно прямое попадание на «той стороне», и мне оставалось лишь надеяться, что все эти новые классы моделей окажутся несовместимы с успешными моделями, которые Кэмпбелл обнаружил несколько дней назад.

Чуть позже инфракрасный датчик жучка сообщил мне, что Кэмпбелл вышел из комнаты. Жучок мог индуцировать токи в контактах клавиатуры, и я имел возможность печатать на его компьютере, словно сам за ним сидел. Я открыл окно нового процесса. Лэптоп вообще не имел связи с Интернетом, кроме как через мой жучок, но мне хватило всего пятнадцати минут, чтобы вывести на дисплей и сохранить все, что в нем было важного: несколько библиотек и заголовочных файлов*, от которых зависела главная программа, и файлы регистрации данных, где были перечислены все уже выполненные поиски. Не составило бы труда взломать операционную систему и сделать так, чтобы испортить все будущие поиски, но я решил подождать, пока не разберусь во всей ситуации как следует. Даже вернувшись в Сидней, я буду в состоянии подсматривать всякий раз, когда лэптоп будет включен, и вмешиваться, когда его оставят без присмотра. В Веллингтоне я остался только на случай, если появится необходимость вернуться в дом Кэмпбелла лично.