«Если», 2003 № 05 - [11]

— Ну ладно, Джо. Вот что рассказал мне Тео Рабин… Но все это между нами! Значит, такое дело… За месяц до того, как ее корабль прилетел на Большую Станцию, Диана вышла из глубокого сна. Она отличный специалист, ты знаешь, но работа на корабле у нее была довольно простая. Осмотреть остальных спящих, оценить их жизненные показатели, а потом пробудить уколами как его… восстановителя. Да, и это был «Хетерингтон-Пегас», грузовой корабль без пассажиров, только команда из восьми человек… Как мне сказал Тео, лучше проверить состояние спящих перед выходом из глубокого сна, чтобы не возникли какие-нибудь неприятности. Вот почему медик просыпается раньше всех, с помощью автоматического укола восстановителя.

— Восстановитель? По-моему, это стимулятор, который производится из здешних маков? Которые выращивает Тео Рабин?

— Он самый и есть, — горько сказал Даниэль и вздохнул. — Насколько я уразумел, конечно. Тео не слишком-то распространялся… Словом, Диана их всех разбудила, но дальше что-то пошло совсем не так. И через месяц, когда корабль оказался в доке, вся команда была уже мертва.

— Они все погибли?

— Кроме Дианы.

— В новостях об этом ничего не говорили.

— И не скажут, пока идет расследование. Даже Рабин молчит. Диана тоже ничего рассказать не может, как ты сам понимаешь. Она не произнесла ни слова с той минуты, как вернулась домой, разве что во сне. Но во сне она больше кричит. Организация, конечно, намекает, что Диана виновна в преступной небрежности. Мол, наверняка вкатила всем повышенную дозу… А бедная девочка не может себя защитить. Она… не в своем уме.

Помолчав, он неохотно добавил:

— Можно сказать, что у нее нервный срыв, но это дела не меняет… Хетерингтоновская Организация официально наблюдает за ее состоянием. С меня тридцать семь потов сошло, пока удалось уговорить их отправить девочку домой! Тео Рабин теперь заходит каждый день. Мужик он неплохой, и, мне кажется, у него сейчас куча неприятностей с его боссами на Континенте. Он говорит, надо просто ждать, и Диане станет лучше. Но я не могу выпускать ее из дома, когда по всей округе ползают эти хищные рыбы…

У меня создалось впечатление, что Даниэль в своей ветхозаветной узколобости стыдится болезни Дианы. И многие, увы, разделяют его отношение к психическим заболеваниям.

— Рабин сказал хотя бы приблизительно, сколько придется ждать?

— Господи! — воскликнул он, вскакивая на ноги и не слушая меня. Жакет, надетый на Диану, распахнулся на груди, но девушка и не подумала прикрыться. Год назад это зрелище надолго вывело бы меня из равновесия, но сейчас я не ощутил ничего, кроме глубокой жалости. Даниэль привел свою дочь в порядок с нежностью, какой я прежде за ним не замечал.

— Извини, Джо, — пробормотал он, возвращаясь на свое место. — Знаешь, этот год на ферме без Дианы был сплошным кошмаром… Дельфины совершенно отбились от рук: что хотят, то и делают. И если я нахожу в своих заводях хоть какую-то мелочь, то считаю это крупной удачей!

Диана замечательно понимает животных. Это она тренировала дельфинов, которые загоняют рыбу в заводи Уэствэя. Я с восхищением наблюдал за тем, как она это делает. Вольные создания моря повиновались ее мысленным командам, как овчарка повинуется свисту пастуха.

Даниэль продолжал говорить, больше для себя, чем для меня:

— Вот почему я занялся тампами. Их ведь можно контролировать, как обычный скот. Правда, они живут полгода в море. Свое стадо я загнал в воду на прошлой неделе. Но там за ними надо приглядывать, они могут забрести слишком далеко от берега и утонуть. То есть получается, что без дельфинов просто никуда. У гиппопотамов нет чувства боли, они не ощущают опасности. Эти животные — просто глупые куски мяса. Но зато какие выгодные, Джо! Тамповые стейки рестораны отрывают с руками, они идут у клиентов нарасхват.

— Да, это замечательно, Дэн, — рассеянно сказал я. У меня внезапно возникло ощущение, будто в комнате что-то изменилось.

— Мои дельфины уже постарели, и мне нужна Диана, чтобы натренировать очередное поколение.

И вдруг я ужасно разозлился.

— К чертям собачьим твоих дельфинов! — рявкнул я, ощущая, как мое лицо заливает густая краска гнева. — Подумай лучше о здоровье собственной дочери! Ты старый, глупый, бестолковый, эгоистичный ублюдок!

— Я думаю, Джо, — сказал он кротко. — Поверь мне, я думаю. Все эти шесть недель я только и делал, что думал о ее здоровье. Но мне надо зарабатывать на жизнь… И запомни, Джо, — добавил он таким же мягким голосом: — Диана — это моя проблема, а не твоя.

Я взглянул на Диану, и мое сердце встрепенулось. Слифовый жакет приобрел бледно-розовый оттенок. Девушка смотрела прямо на меня. Она едва заметно качнула головой и приложила палец к губам.

— Послушайте, Рабин, когда я говорю, что от акулы пахло маковым молочком, я хорошо знаю, о чем говорю. И потом — акула двигалась слишком быстро, резкими рывками, точь-в-точь как нанюхавшиеся кретины, которые выплясывают в День Маков. Господи, ведь эта тварь могла запросто прикончить Диану Уэствэй! Если ваши маковые поля преждевременно созрели и разбрасывают семена, вы должны принять какие-то меры, и как можно скорее. Здесь, на Полуострове, полно бродячих акул… Если все они впадут в наркотическое бешенство, никто из нас не будет в безопасности. И ответственность за это ляжет на Хетерингтоновскую Организацию.