«Если», 2001 № 09 - [5]

Джеймсон отвернулся от зеркала и вспомнил о шраме Роуз. О той автомобильной аварии, в которой она чуть было не погибла. Робот заверил его, что теперь подобного почти не бывает, да и шрамы легко удалить.

Единственная поездка в бюро переписи окончательно измотала Джеймсона. Почти два дня он лежал пластом. В архивы, библиотеки и бюро вместо себя пришлось посылать робота, но времени уходило слишком много, а назначенный ему срок истекал. Поэтому он продал еще пару камней, заплатил за расследование и обратился в специальные службы, чтобы узнать о судьбе Роуз, их детей, родителей, сестер, друзей и родных.

Некоторых настигла гибель от несчастного случая, что сделало невозможным сохранение мозга. Некоторые просто не обратились в криогенные компании по не известным сейчас причинам. Его сын Клейтон, родители и Энди пользовались услугами «Озирис Лэбореториз», компании, прекратившей свое существование. Нужно время, чтобы разыскать преемников и тех, кто перекупил контракты. И никакой информации о Кэрол, его дочери Энн, тете Элис, Роуз и ее родных.

Два дня спустя Джеймсон, в шестнадцатый раз переплывая бассейн, поднял голову и увидел смотревшего в никуда робота, глаза которого горели неестественно ярким светом. Это означало, что он принимает информацию. Джеймсон подплыл к бортику и дождался, пока робот его заметит.

— Что ты узнал? — спросил он.

— Компанию, сохранявшую вашего сына, родителей и Энди, поглотила другая через два года после смерти Клейтона. Ее, в свою очередь, купила третья, разорившаяся в 2148 году. Ее контракты так и не были выкуплены, и все пошло на переработку.

Робот замолчал. Джеймсон ничего не ответил. Он из последних сил держался за бортик, зная, что сам выйти не сумеет. Но не мог позвать на помощь. Язык не слушался.

Робот неожиданно наклонился и протянул руку. Удивительно! Роботы делают только то, что им приказывают.

Джеймсон оглянулся, но рядом не было никого, кто мог бы отдать команду. Он вцепился в пальцы робота, и тот вытащил его из воды, вытер и натянул на плечи халат. И даже проводил в его комнату.

Всю ночь Джеймсон рассматривал фотографии в тусклом свете ночника, стараясь запомнить лицо матери, руки отца, улыбку Энди и своего сына. Но не забыл и о снимках Элис и Энн, Милдред, Кэрол и Сэма… даже о собаках. Робот посоветовал ему поспать, но Джеймсон игнорировал его.

Энн и Элис не обращались в криогенные компании. Кэрол погибла при землетрясении, остальные — на войне. Он слушал истории людей, регенерированных, подобно ему. Многие ожидали встретить родных из прошлого. Кому-то это удавалось. Кому-то нет.

Иногда те, кого они любили, оставляли для них письма, и в самые неожиданные моменты появлялись представители адвокатских фирм и вручали послание, а то и ключи от банковского сейфа, наполненного записками. Но к Джеймсону никто не пришел.

«Барроуз Крайеджиникс» назначили последний срок платежей. Джеймсон понимал, что после этого его освободят. Он все еще был слаб, но в иные дни чувствовал себя лучше. Доктор обещал: постепенно он оправится. Конечно, ему нужно больше плавать, тренироваться, но вместо этого он и робот продолжали расследование.

— Может, отчеты криогенных компаний хранятся в музеях? — предположил как-то робот.

— Постарайся их найти, — велел Джеймсон. Они уже связались с каждой действующей криогенной фирмой и теперь ждали ответов. Джеймсон проглядывал старые архивные газеты, издававшиеся в тех городах, где жила Роуз. Он даже нашел извещение о ее смерти. Нигде ни одного упоминания о криогенном сохранении. Расходы на добывание и использование информации продолжали расти, а деньги, вырученные от продажи драгоценностей, почти иссякли.

Немного погодя Джеймсон заметил, что робот расположился в кресле. Интересно, сколько он вот так просидел?

— С тобой все в порядке? — встревожился он.

— Абсолютно, — буркнул робот, не глядя на хозяина. И тут Джеймсон понял все.

— Говори, — прошептал он. На этот раз робот замялся. Неужели какой-то дефект в программировании?

— Роуз и ее родители подверглись процедуре, — выложил тот наконец.

— Где они?!

— Они обратились в ту же компанию, что и ваш сын. Я нашел список их клиентов в Национальном Технологическом музее вместе с другими документами.

Джеймсон встал, снова сел и снова встал.

— В то время «Озирис Лэбореториз» считалась лучшей, — добавил робот.

Джеймсон открыл ящик с карточками, тут же захлопнул крышку и схватился за спинку кресла. Робот молча наблюдал за ним.

Ночью Джеймсон испытал невыносимую потребность поговорить с кем-то. Но в комнате не было никого, кроме робота.

— Ты способен чувствовать? — спросил Джеймсон.

— Сенсорные программы в кончиках пальцев позволяют…

— Нет. Ты чувствуешь доброту, безразличие, сострадание? Иногда мне почти казалось, что так оно и есть.

— Реакции робота измеряются регулируемой шкалой человеческих и не принадлежащих человеку инстинктов.

— Ты перевел стрелку в сторону человеческих инстинктов? — допытывался Джеймсон. Робот встал перед ним на колени. Панели в спине отодвигались налево и направо, а под ними сверкали всеми цветами радуги бесчисленные схемы. Крошечный рычажок вспыхнул ослепительно белым светом. Джеймсон увидел прорезь. Оказалось, что рычажок сдвинут влево, почти к самому краю.