«Если», 2001 № 09 - [11]

Так в молчании они доехали до той площадки, где первоначально планировалось проведение наблюдений. Шофер, крутанув руль, лихо вписался в последний поворот, и сидевшим в автобусе открылось неожиданное зрелище.

Здания, в котором они недавно ночевали, да и самой площадки больше не существовало. Повсюду валялись бесформенные обломки камня, земля была разворочена, словно здесь прошел гигантский плуг.

Водитель затормозил так резко, что все едва не попадали со своих мест. Автобус остановился. Пораженные увиденным, ученые молча столпились возле развалин…

Мигунов заметил знакомого старика-сторожа, одиноко бродившего среди обломков, и поспешил к нему.

— Что тут произошло?

— Обвал, — глухо произнес старик. — Лавина.

— Когда же это случилось?

— Вчера днем… Во время затмения. Я жив остался только потому, что как раз в это время спустился в соседнюю деревню за продуктами. Видно, иное мне на роду написано…

— А какая была здесь вчера погода? — спросил подошедший Горюн.

Старик пожал плечами?

— Обычная.

Мигунов с интересом посмотрел на Горюна.

— По-вашему, было бы лучше, если бы мы остались?

Горюн промолчал.

— А между прочим, — продолжал Мигунов, — если бы не Мешков, мы бы вряд ли беседовали с вами сейчас на эту тему.

— Верно, — согласился Горюн. — Природа играет человеком.

— Выходит, — сказал Мигунов, — если испортилась во время наблюдений погода, то виноват Мешков. А если мы чудом избежали гибели, то это игра природы, случайное совпадение? Так?

Горюн изумленно посмотрел на Мигунова.

— А что же еще? Разумеется, счастливая случайность.

— Случайность… Случайное совпадение… — повторил про себя Мигунов, возвращаясь к автобусу. — Случайность — проявление необходимости… Нелепость какая-то. Он снова занял место рядом с Мешковым.

— Можно задать дурацкий вопрос? — спросил Мигунов, когда автобус, с трудом лавируя между обломками, выбрался на дорогу.

— Чего уж там, — безразлично отозвался Мешков. — Валяйте!

— Почему вы все-таки решили перебазироваться?

Руководитель экспедиции с интересом посмотрел на Мигунова, но не ответил.

— Может быть, вы чего-то опасались? — продолжал Мигунов.

— Опасался? — медленно переспросил Мешков. — Вы говорите — опасался?

— Я же предупредил — дурацкий вопрос.

Они надолго замолчали… Первым вновь заговорил Мигунов:

— И все-таки… разрешите еще один дурацкий вопрос. Не допускаете ли вы, что обвал был как-то связан с затмением?

Мешков медленно поднял глаза и, близоруко прищурившись, внимательно посмотрел на Мигунова.

— Возможно же, в принципе, такое, — продолжал развивать свою идею Мигунов. — В момент наступления полной фазы Солнце и Земля находятся на одной линии с Землей. Совместное приливное воздействие на фигуру нашей планеты… Разница невелика, но, в принципе, мог сработать спусковой механизм. Дополнительная деформация земной коры, давно накопившееся напряжение превысили предел прочности, сдвиг, трещина — вот вам и лавина. А может, резкое изменение температуры земной поверхности в момент покрытия Солнца Луной…

Он помолчал и заговорил уже более спокойно:

— Вспоминается один трагический случай: лунное затмение 16 октября 1978 года. А спустя несколько часов катастрофическое землетрясение в Иране. Впрочем, это могло быть и случайное совпадение… Возможно, вообще все это бред, и здесь у нас действовал совсем другой механизм. Да разве в механизме дело?

— А в чем же? — спросил Мешков, продолжая все так же пристально смотреть на Мигунова.

— А вот в чем… Данные о том, что здесь однажды уже происходило солнечное затмение… Легенда о юноше, сметенном лавиной в тот момент, когда померк день… Изображение дракона, пожирающего Солнце… След, прочерченный камнем на стене… Скатившийся с гор валун… Любопытный подбирается комплект, не правда ли? Вы, кажется, что-то говорили о пользе информационного шума?

— Так вы думаете?.. — произнес Мешков.

— Вот именно! Думаю, что это был интуитивный прогноз, основанный на подсознательном сопоставлении той совокупности данных, которые я только что перечислил. Нас всех спасла ваша интуиция!

— Странно… — глухо произнес Мешков. — Очень странно… Даю вам слово, что, принимая решение о перебазировании, я исходил из совершенно иных соображений. Я ведь неудачник, не так ли?

— Вы — возможно. Зато людям, которые находятся рядом с вами, невероятно везет.

Павел Амнуэль По делам его…

Пикник удался на славу.

На поляне разбили бивак, он же лагерь, он же просто куча всяких предметов, предназначенных для того, чтобы разложить, растопить, приготовить, поджарить и главное — съесть приготовленное и выпить принесенное. От столицы было, если верить дорожному указателю, всего тридцать два километра, хотя спидометр намекал, что все пятьдесят.

Володя не хотел забираться так далеко, но после окружной за ними увязался кортеж в виде двух ревнителей правил дорожного движения. Выяснение отношений, которое пыталась было устроить Маша, Володина жена, обошлось в две десятидолларовых купюры, которые Витя Веденеев аккуратно вложил в свой паспорт.

После того как стражи дорог отпустили их с миром, Даня Вязников, сидевший рядом с Витей, заметил, что можно было обойтись и одной бумажкой. На что Лена, Витина подруга, обиженная тем, что между ней и Витькой на заднее сиденье втиснулся Даня, сказала, что если бы не отвлекали водителя пустыми разговорами, то не пришлось бы отмазываться. Заспорили о том, сколько надо было отстегнуть, и проехали развилку. Возвращаться Маша сочла плохой приметой. Поехали вперед и не пожалели. Поляна на тридцать третьем километре оказалась райским местом и главное — абсолютно не затоптанным.