«Если», 1997 № 04 - [107]

Это в первую очередь относится к творчеству англичан: Балларда, Муркока, Браннера, Олдисса, Приста, Уотсона, Шоу, а также их американских коллег и соратников: Силверберга, Желязны, Спинрада, Дилэни, Диша и Эллисона. На их творческой эволюции я уже останавливался, поэтому отмечу лишь самое необходимое для того, чтобы продолжить наше путешествие.

Практически для всех указанных авторов календарное десятилетие разбилось на две «пятилетки». В первой «Новая волна» еще бурлила, во второй схлынула окончательно. Большинство воинства разбежалось: покинув стройные боевые расчеты, каждый из авторов занялся своим делом.

Раньше других эволюционировали два признанных стилиста — Баллард и Олдисс; уже к концу первой «пятилетки» они совершили отчетливый дрейф в сторoну фантастики более традиционной и уравновешенной-

Это особенно заметно на примере Балларда: достаточно сравнить его эпатирующие, экспериментально-авангардистские, а потому вызывающе «нечитабельные» сочинения типа «Выставки жестокости» (1970) или «Аварии» (1973) со зрелыми и выдержанными «Бетонным островом» (1974) и «Высоткой» (1975). Да и романы Олдисса той поры — «Франкенштейн освобожденный» (1973), «Маласийский гобелен» (1975) и другие к типичным образчикам «Новой Волны» никак не отнесешь.

Муркок остался Муркоком, даже перестав быть редактором «Новых миров». То есть продолжал регулярно снимать с ленты своего безостановочного писательского конвейера добротную многосерийную продукцию. Это были как романы о Джерри Корнелиусе, верные духу и букве недавнего бунта, так и нечто прямо противоположное: «фэнтезийные» сериалы в духе Берроуза и Говарда. К концу десятилетия надолго затих Браннер. Умолк как раз на штурме своего пика: две завершающие створки беспрецедентного по масштабам апокалиптического триптиха («Взглянули агнцы горе» и «Оседлавший волну шока») были написаны именно в первой половине 1970-х…

А новая плеяда — Кристофер Прист (чья первая книга увидела свет в 1970 году), Иэн Уотсон, Эдмунд Купер, Гай Комптон и другие, — как шла своим путем, лишь на короткое время отдавшись воле «волн», так и продолжала двигаться самостоятельно все десятилетие. Итогом стали такие оригинальные и запоминающиеся книги, как «Опрокинутый мир» (1974) и «Машина Пространства» (1975) Приста, «Вложение» (1973) Уотсона, «Кирон Голова-в-Облаках»[11] (1973) Купера. Правда, они изначально были рассчитаны на аудиторию образованную и обладающую литературным вкусом — и, стало быть, большого впечатления на американских фэнов не произвели. В дальнейшем и Прист, начиная со «Снов Уэссекса», и Уотсон после «Марсианского инки» (оба романа вышли в 1977 году) окончательно заплутали в дебрях усложненно-символической, сюрреалистической «элитарной» прозы, оказавшись на периферии научной фантастики.

Итак, десятилетие спустя от «славной английской революции» осталось одно воспоминание, и на европейском берегу Атлантики царили всеобщий разброд и шатание. Чего не скажешь о береге противоположном — прагматичные американцы быстрее оценили ситуацию и соответствующим образом перестроились.

Судите сами. Четверо представителей не менее славной американской «Новой Волны» — Силверберг, Желязны, Дилэни и Эллисон взяли десятую часть всех наиболее престижных литературных премий. Но что это были за премии — и что за «Новая Волна»!

Из всех бунтарей-экспериментаторов верность революционным знаменам сохранил, пожалуй, один Сэмюэл Дилэни. Он, как и раньше, продолжал писать свои стилистически отшлифованные и возбуждающие эпатажные новеллы, а середину десятилетия ознаменовал и вовсе «культовым» в среде молодежного андеграунда романом-глыбой «Далгрен» (1975), после которого рассуждать о принадлежности автора к цеху science fiction можно уже было только с оговорками… Остальные — в первую очередь это относится к оставшимся без наград Норману Спинраду с его «Железной мечтой» (1972) и Томасу Дишу, выпустившему романы «334» (1972) и «На крыльях песни» (1979), — заметно сникли и ушли в тень. Не спасал положение даже неугомонный Харлан Эллисон, который получил с избытком и «Хьюг», и «Небьюл», но, как мне кажется, приобрел их не за опубликованные рассказы, по-прежнему нервные, взрывные, однако вовсе не исключительные, а, скорее, за столь приветствуемые в тусовке бешено фонтанирующую энергию и гиперобщительность.

Зато кто развернулся в полную силу, так это Роберт Силверберг. В первую «пятилетку» он поразил работоспособностью даже видавших виды коллег, буквально выстрелив серией ярких и будоражащих, хотя и не бесспорных, романов: «Назад, на Землю» (1970), «Стеклянная башня» (1970), «Время изменений» (1971), «Умирая внутри» (1972), «Человек в клетке» (1975). Однако к концу десятилетия его творческого запала не хватило, и писатель, вспомнив, как начинал в научной фантастике с откровенной коммерческой беллетристики, окончательно сделал ставку на теперь уже добротную, но по-прежнему коммерчески беспроигрышную «масскультуру».

Еще более разительную эволюцию претерпело творчество первейшего любимца наших фэнов — Роджера Желязны. И в указанное десятилетие он по-прежнему продолжал исправно и вполне заслуженно получать высшие премии за произведения короткой формы, но как раз семидесятые годы прославили его совсем другими вещами. Прославили в фэндоме заокеанском, а потом и в отечественном. Потому что, открыв для себя известную «янтарную» жилу, талантливый стилист и визионер, подобно тому доисторическому жучку, окончательно увяз в золотистой смоле откровенно развлекательного сериала…