«Если», 1995 № 10 - [52]

— Это явление сильно меня беспокоит, капитан, — сказал Завотл, сделав запись в журнале. — Единственное объяснение, которое приходит мне в голову: вода закипает при более низкой температуре оттого, что стала легче. Если так, что будет с нами, когда все потеряет вес? У нас что, слюна во рту закипит?

— Не думаю, что нам угрожает подобная опасность, — отозвался Толлер. — И потом, мне кажется, ты ошибаешься. Возможно, причина происходящего — воздух.

— Не понимаю, как воздух может влиять на воду.

— Я тоже не понимаю, поэтому не забиваю себе голову всякой ерундой, — отрезал Толлер. — Обрати лучше внимание на измеритель высоты. Он показывает, что мы поднялись выше тысячи миль, из чего следует, что подъем идет быстрее, чем нам казалось.

Завотл оглядел прибор, пощупал канат, заглянул в отверстие в баллоне.

— Вот это как раз может быть связано с воздухом, — сказал он. — Разреженный воздух меньше давит на верхушку шара, и возникает впечатление, что скорость меньше, чем на самом деле.

Толлер обдумал его слова и согласно кивнул.

— На такой скорости мы достигнем высоты в тысяча триста миль к рассвету. Там выключим горелку и проверим, как действуют реактивные двигатели.

К утру измеритель высоты показал четырнадцать сотен миль, а гравитация, если верить второй шкале, составляла уже всего лишь четверть от привычной.

Толлер для проверки подпрыгнул на месте, взмыл вверх, гораздо выше, чем ожидал, и понял вдруг, что вот-вот покинет корабль. Да, его вынесет из корзины, и он будет падать долго-долго, пока не достигнет поверхности планеты… Ужаснувшись собственным ощущениям, он покрепче ухватился за одну из веревок, которыми баллон крепился к гондоле.

— Капитан, похоже, наша скорость за ночь изрядно упала, — сказал Завотл с места пилота. — Канат натянулся, как струна.

— Значит, пора переключаться на реактивный двигатель, — ответил Толлер. — Теперь до самого переворота горелку будем зажигать только для того, чтобы поДдерживать объем баллона. Где Рилломайнер?

— Здесь, капитан. — У механика, который выбрался из пассажирского отсека, вид был неважный: весь бледный, он дрожал с ног до головы и упорно глядел себе под ноги.

— Что с тобой, Рилломайнер? Тебе плохо?

— Я здоров, капитан. Только… просто… не хочу смотреть по сторонам.

— Почему?

— Не могу, капитан. Так и тянет махнуть через борт. Мне кажется, я уплыву.

— Что за чушь ты несешь? — Внезапно Толлер вспомнил о том страхе, который испытал сам, и сменил тон. — Работать-то сможешь?

— Смогу, капитан. Работа — это как раз то, что мне сейчас нужно.

— Хорошо. Тщательно осмотри все реактивные двигатели и убедись, что кристаллы подаются в нужных количествах. Если начнется качка, то сам понимаешь, чем она грозит.

Рилломайнер, по-прежнему не поднимая головы, откозырял и отправился за своими инструментами. Тем временем Фленн приготовил и подал на завтрак кашу-размазню с маленькими кубиками соленой свинины. Он все время жаловался на холод и на то, что в камбузе трудно поддерживать огонь, однако немного воспрял духом, когда узнал, что Рилломайнер есть не собирается и принялся донимать механика шутками насчет того, что тот рискует умереть с голоду.

Фленн гордился тем, что не боится высоты. Под конец завтрака, чтобы поддразнить' несчастного Рилломайнера, он уселся на борт гондолы. Толлер видел, что Фленн привязался, поэтому велел ему слезть лишь какое-то время спустя.

Рилломайнер закончил работу и вновь скрылся в пассажирском отсеке, а Толлер занял место пилота и стал проверять реактивную тягу, включая и выключая один двигатель за другим. В конце концов он остановился на такой тяге, которая обеспечивала постоянную и не слишком высокую скорость. Короткий залп горелки один раз в две-три минуты поддерживал давление в баллоне.

— Корабль хорошо слушается, — сказал Толлер Завотлу, который раскрыл журнал полета. — Похоже, нам с тобой удастся немного отдохнуть.

Второй пилот утвердительно кивнул.

Что ж, подумалось Толлеру, если все пройдет гладко, через каких-нибудь семь или восемь дней они окажутся вблизи Верхнего Мира. Жаль, что не получится сесть; вернее, сесть-то можно, но тогда они не смогут вернуться домой, поскольку посадка связана с необходимостью сорвать с баллона верхнюю часть оболочки. Тем не менее, их корабль пролетит над самой поверхностью чужой планеты, о которой до сих пор достоверно ничего известно не было, кроме, быть может, того, что в полушарии, которое обращено к Миру, расположен экваториальный континент.

Испокон веку считалось — немалую роль тут сыграло религиозное учение о переселении душ, — что Верхний Мир похож на Мир. Однако полностью исключить возможность того, что он по какой-то причине может оказаться непригоден для жизни, было нельзя.

И еще одно… А вдруг Верхний Мир обитаем?

Если так, то какие из себя верхнемирцы? Строят ли они города? И как поступят, увидев спускающийся с неба инопланетный корабль?

Неожиданно Толлер осознал, что в гондоле царит ледяная стужа.

— Замерз до полусмерти, капитан, — пробормотал Фленн, пытаясь выдавить улыбку. — Вам не кажется, что не мешало бы чем-нибудь согреться?

— Казаться-то кажется, 40… Почему температура упала так резко? Ну да! — Толлера словно осенило. — Мы ведь выключили горелку и тем самым лишили себя тепла от баллона. Что ж, придется поддать жару. Кристаллов у нас много, однако…