«Если», 1995 № 07 - [5]

— Так были же возвращения.

— Здрассьте. Вы же только что говорили, что вернуться нельзя.

— Нельзя при единичном прыжке. Но если прыгать много раз, то может сработать закон компенсации. Да вы все равно… — начал было он, но вовремя спохватился и попытался объяснить мне действие этого закона. Разбирался он в этом деле плохо, и я понял одно — некоторым из первопроходцев все же удалось вернуться, и только после всесторонней проверки идея массового переселения овладела неудачниками типа Лиммеля.

— И вы, значит, использовали все пять попыток? — спросил я его, чтобы прервать объяснения. — Пять раз побывали в прошлом?

— Да. Это был кошмар, но его можно пережить. Тем более, что темпорального импульса хватает всего на полчаса. Главное — успеть оставить в прошлом заметный след. Во время первого прыжка я не сообразил, как это сделать, и в результате очутился в мире, очень похожем на тот, который покинул. Ну а потом я стал попросту устраивать в этой местности лесные пожары. Не знаю уж, сколько раз место, где стоит ваш город, выгорало из-за меня, — не без гордости сказал он.

— Да не больше четырех, приятель, — тоже мне, сочинитель эпоса. «Не знаю уж, сколько раз…»

— Ну да, конечно, — поправился он. — Четыре раза. Но вы знаете, второй раз я вернулся из прыжка ночью. Может, тот мир был бы хорош, но я испугался — кругом лес, ни огонька, да еще гроза собиралась. И я прыгнул в третий раз. Там было то же самое, но уже светало, и в том мире я пробыл почти сутки, пытаясь найти хоть кого-то. Наверное, это был вымерший мир, и я отправился в прошлое в четвертый раз. А в следующем мире оказался концлагерь, и я едва успел уйти. Не понимаю я этого, не понимаю! Ведь для прыжков специально выбираются курортные места — кому потребовалось устраивать здесь концлагерь? Разве мало места внизу, на равнине?

Он замолчал, утомившись, видимо, от разговора. Потом заметил перед собой кружку и присосался к пиву. Он еще вспомнит наше пиво в своих странствиях, подумал я. Вряд ли ему удастся отведать такого пива в будущем. Я поставил свою кружку на стол. Пора было кончать.

— Так вам, значит, у нас не нравится? — спросил я.

— Нет, — ответил он обреченно. — Мне здесь не выжить.

— Может, я смогу вам помочь. Как он выглядит, этот ваш аккумулятор?

— Ну такая коробочка красная с ладонь величиной. Сверху на ней три клеммы, а сбоку надпись вот такая.

Он изобразил что-то похожее на надпись на запотевшей пивной кружке. Разобрать что-либо мне не удалось, но такую коробочку я определенно видел. И не очень давно. Об этом я ему и сказал.

— Где?! — он чуть с места не вскочил.

— Мне показывала ее вдова Кургеля. Тут у нас ухлопали какого-то странного типа с полгода назад, и кто-то из ее отпрысков — те еще ребятки вырастут, скажу я вам — нашел эту штуковину неподалеку и принес домой. Она побоялась, что это взрывчатка, показала мне.

— И… И что дальше?

— Я сказал, что не похоже, на том мы и расстались.

— Это был аккумулятор, — сказал Лиммель убежденно. — Это мог быть только аккумулятор. Куда она его задевала?

— Откуда ж мне знать? Валяется где-нибудь среди хлама, если не выбросила.

При этих словах он даже затрясся.

— Я должен его получить.

— Спокойнее, приятель. Это будет совсем не просто.

— Помогите мне. Я не останусь в долгу, мне есть чем заплатить.

Он, конечно, имел в виду свои камешки.

— Я могу показать вам дом…

— Вы не можете меня так бросить. Я не справлюсь без вас. Прошу вас, во имя человечности прошу, — он даже руку к сердцу прижал.

Тьфу ты черт, прицепится же такой! Мне вдруг стало так противно, что я готов был тут же сам отправиться к вдове, взять у нее этот проклятый аккумулятор, и пусть Лиммель катится с глаз долой. Но делать так, конечно, не следовало, и я взял себя в руки.

— Не знаю прямо, что и делать, — сказал я задумчиво. — Мне там появляться небезопасно. Если вдова проговорится, что я был у нее…

— А если вдову… того?..

— Дельная мысль, — сказал я. Дать бы ему хорошенько. — А если вас… того?

— З-зачем?..

Отвечать я не стал. Подозвал Клемпа, расплатился казенными бумажками, встал.

— Ладно, приятель, уговорили. Едем.

Он двинулся за мной неуверенно, не совсем, видимо, понимая мои намерения. А я не спешил развеять его сомнения. Я спокойно сел в свой кар, завел мотор и открыл для него дверь. Я знал, что он сядет, деваться ему все равно было некуда. Но он все же помедлил у входа, пока очередной выстрел за углом — там старик Орлинский держит тир — не заставил его плюхнуться на сиденье рядом со мной. Я настолько устал, настолько мне все осточертело, что нашу поездку ко вдове и переговоры с ней провел уже совершенно спустя рукава. Но Лиммель был слишком запуган, чтобы что-то заметить. Аккумулятор обошелся ему в три камешка — цена просто смехотворная, но что с него было взять? Я довез его до ворот склада, где мы повстречались утром, и заглушил мотор.

— Ну отсюда, надеюсь, вы сами найдете дорогу, — спросил я без какой-либо надежды на положительный ответ. И оказался, конечно, прав.

Сопротивление было бесполезно — он боялся Яглафа и не мог идти один. Хорошо, что жара уже спала, и дул легкий ветерок.

Машина времени была спрятана в кустах. Она совсем не впечатляла, и до последнего момента трудно было поверить, что эта штука заработает. Это было просто сиденье, похожее на велосипедное, установленное на треноге. Из-под сиденья выдавалась вперед штанга с какими-то индикаторами и рукояткой, за которую, видимо, следовало держаться. Лиммель откинул сиденье, достал оттуда использованный аккумулятор и вставил полученный от вдовы. Затем поставил сиденье на место и взгромоздился на него. Все это можно было бы проделать раза в два быстрее, но у него дрожали руки, и он поминутно оглядывался на каждый шорох, а когда неподалеку раздался выстрел, он вообще чуть не упал в обморок. Но вот, наконец, все было готово, и он, даже не попрощавшись, даже не взглянув на меня, нажал какую-то кнопку.