«Если», 1995 № 02 - [58]

Машина удалилась без особой спешки. Ее колеса скрипели на поворотах, а суставчатые руки, гибкие и точные, то складывались, то снова выпрямлялись.

«Предательство. Ведь это предательство»? — подумал, растерянно улыбаясь, господин Феррье. — Нет, я не должен так рассуждать. Машине поручено охранять нас всех — тебя, твоих соседей, твой Город. Это ведь чужой».

Он опустил взгляд на стриженый газон. Он слышал, как шуршал песок на дорожке, когда машина притормозила, поворачивая за угол. Она повернула направо. И, похоже, еще раз направо. Она объезжала весь квартал. Неужели она хотела вернуться сюда? Может быть, чужаку все же удалось спастись? Нет, это невозможно. Это было бы ужасно. Это означало бы, что мы плохо защищены.

Он услышал легкий шум. Совершенно необычные, странные звуки. Что-то похожее на хрупкий шорох. Или на стрекот насекомого. Едва различимый за тяжелым скрежетом шестеренок Машины. Оставляющий неправильные промежутки тишины. Шаги человека.

«Они возвращаются. Только бы… только бы это не произошло на этой улице, передо мной».

Улица была слишком чистой и слишком светлой. Деревья на ней с прекрасными лакированными листьями были слишком старательно ухожены.

Шаги остановились совсем близко, сразу за углом. Он не мог никого видеть, но отчетливо слышал сухие вопросы Машины и неуверенное шарканье подошв по асфальту.

— Как вас зовут? Вы — чужой. Что вы делаете в нашем Городе?

— Ничего. Я гулял. Просто проходил мимо.

— Значит, у вас нет своего Города? Вы — бродяга?

— Нет. У меня есть Город — там, за холмами. Но мне надоело оставаться в нем. Мне казалось, что здесь, у вас, все совсем иначе.

— Разве вы не знали, что посторонним запрещено проникать в Город?

— Я знал это. Я читал объявления: «Чужим вход воспрещен».

— Там было написано еще кое-что, — настойчиво продолжала Машина.

— Я знаю.

Господин Феррье уловил, как человеческий голос дрогнул и словно надломился:

— Под страхом смерти.

— Вы хотите сказать еще что-нибудь?

— Подождите. Ведь вы — автономная Машина, не так ли?

— Да, я — автономная Машина.

— И вами никто не управляет?

— Никто.

— То есть нет никого, кто бы говорил через ваши динамики и слушал вашими ушами?

— Никого.

— И никто не может остановить вас, изменить вашу настройку?

— Никто. Я одна защищаю этот Город. Я бессмертна. Кому может прийти в голову попытаться остановить меня? Только врагам.

— Тогда мне больше нечего сказать. Слишком поздно пытаться…

— Хорошо. Вы готовы?

Тишина. «О, хоть бы ветерок заскрипел ставнями, зашумел в кронах деревьев», — вздохнул господин Феррье.

— Думаю, готов.

Господин Феррье услышал треск. Он почти воочию увидел струю огня, облачко пепла, тут же поглощенное Машиной. Пожалуй, во всем этом не было ничего особенно пугающего.

— Улица осталась чистой, — прошептал, Феррье. Сухой язык едва поворачивался во рту. — Чистой. Чужак сам виноват во всем. Сам виноват. Что за сумасшедшая идея — оставить свой Город, чтобы сунуть голову в — пасть льва. Вообще-то, жаль его: вроде неплохой парень. Но все сделано правильно. Это был шпион. Почему бы и нет? Или еще хуже — бродяга.

Машина торопливо промчалась мимо.

— Добрый день, господин Феррье, — бросила она на ходу.

— Добрый день, — машинально ответил он вслед. Он думал: «Мне не о чем сожалеть. Эта история и не могла закончиться иначе. Смешно. Просто смешно думать, что…»

Он схватил стакан и уставился на крутящийся на дне кусочек льда. Блестящий, полный солнца осколок. Похоже, он никогда не остановится. Конечно, он растает раньше, чем остановится. Он исчезнет. Как кто-то, блуждающий по покинутым дорогам, одинокий, без дома, без Города…

* * *

Над Городом что-то ослепительно вспыхнуло. Пронесся обжигающий вихрь.

— Это бомба, — громко сказал господин Феррье. — Точно, это бомба, так и есть. Сейчас ведь идет война. Правда, уже много лет ничего особенного не происходило. Наверное, эта война, которую ведут друг с другом Машины разных Городов, будет продолжаться вечно.

Не было ни дыма, ни пожара.

— Похоже, они промахнулись, — сказал он. — Теперь опять пройдет лет десять до следующей бомбы. — Он вздохнул. — Они всегда целят в Купол. Рассчитывают, что смогут разрушить мозг Города и таким образом погубить в нем жизнь. Говорят, что внутри Купола находится множество катушек с магнитными лентами. Все имена, даты, формы, запахи, размеры, лица горожан записаны на них, выгравированы, запечатлены в кристаллах, в закономерно расположенных молекулах железа. Эти записи могут быть расшифрованы человеческим глазом, только вооруженным специальными приборами. Это абсолютная тайна.

Его взгляд ласково скользнул по плавному изгибу Купола. «Никто, никто на протяжении многих десятков лет, может быть, нескольких сотен лет не проникал внутрь Купола. А сколько времени вообще эти Купола живут своей тайной жизнью? Три поколения? Десять поколений? Всегда? Интересно, мы тоже, наверное, посылаем бомбы, мы тоже целимся в Купола других Городов? А если когда-нибудь Города будут разрушены, как будут жить уцелевшие без Города, без Машины, защищающей их? Даже страшно представить».

* * *

На следующее утро он встал и быстро позавтракал. Он жил один. Допивая кофе, он услышал шум и крики, доносившиеся из соседнего дома. Шум быстро стих. Потом он увидел, как из открытого окна дома украдкой выскользнула Машина и скрылась.