«Если», 1993 № 08 - [59]

Мистер Костгард, случилось чудо! Корабль находился неподалеку от Таранто. А там есть один островок. И на нем — гостиница госпожи Пигафетты для потерпевших крушение моряков. Сквозь шторм она услышала чудесный голос Пьетро. И спасла его. Для госпожи Пигафетты это совсем нетрудно. Она очень хорошо плавает.

И вот, значит, он очнулся, а она сидит рядом, вся мокрая. Увидев госпожу Пигафетту, Пьетро очень удивился. И даже перекрестился. Но она на это ничего не сказала. Потому что, мистер Костгард, ее глаза светились любовью.

А она была красива! Не тоненькая, как юная девушка, а плотная и крепкая, с прекрасными бедрами, ширины, примерно… ну вот такой. Чувственные губы. Чуть раскосые глаза. Черные, стянутые на затылке волосы, блестящие, будто смазанные оливковым маслом. Ну и, кроме того, она — женщина опытная…

Пока Пьетро рассказывал мне об этом, он скрежетал зубами.

— Почему я остался с ней, друг мой? Да потому, что впервые влюбился. Это было просто безумие! Дни и ночи напролет — такая страсть! Там жили еще два моряка, греки, но госпожа Пигафетта даже не разговаривала с ними. Каждый месяц она брала с них плату. Но я — проходит месяц, другой, третий — вовсе не получаю никакого счета. Она стала учить меня плавать. Бывало, мы сидели на скалах под солнцем и пели друг другу из «Силы судьбы», «Паяцев», «Риголетто». Любовь просто оглушила меня. Представь, я даже не замечал, что в ее контральто слышались медные звуки. Вообрази себе такое!

А потом, в один прекрасный момент, глаза Пьетро раскрылись. Настал день, когда госпожа Пигафетта оттолкнула его. Она позволила ему лишь поцеловать себя в шейку, в ушко и… все!

Пьетро был в недоумении. Он спросил: «Очарованье мое, мой сладенький омарчик, что случилось?»

Госпожа Пигафетта оттолкнула его еще более решительно. И поджала губы. И сказала: «Нет-нет, Пьетро мио! Сначала мы должны обвенчаться».

Когда Пьетро рассказывал об этом, лицо его омрачалось.

— И тотчас все изменилось. Я понял, что голос у Нее слишком громкий да и не очень-то приятный. А кроме того, я — Пьетро Паглезе, и у меня есть своя публика. Я не могу оставаться только с одной женщиной. У меня вытянулось лицо, и я спросил ее о первом муже, господине Пигафетте. Я спросил: «Он что, умер?» В ответ она рассмеялась и пожала плечами: «Он в Бостоне, а это тоже самое».

Из рубки «Иль Траваторе» Пьетро осмотрел море сначала по левому, затем по правому борту. Луна отражалась в волнах. Вокруг, подпрыгивая, резвились дельфины.

— А она оказалась упрямой! Она попросту поставила меня в тупик. Почему? Ты еще спрашиваешь — почему? Джо, была одна, но весьма веская причина, по которой я не мог венчаться в церкви с госпожой Пигафеттой. Потому что… — Пьетро заломил руки, голос его дрогнул. — Потому что госпожа Пигафетта была женщиной вот отсюда и выше, а ниже она была рыбой!

Ладно, мистер Костгард, вы мне не верите. А все потому, что вы, как и я, никогда не видели женщину, похожую на госпожу Пигафетту. Русалка? Об этом я и спросил Пьетро.

— Нет, — ответил он. — Нечто иное. Госпожа Пигафетта — женщина опытная…

Шли дни. И неизменно госпожа Пигафетта отказывала Пьетро. Она постоянно твердила: «Нет, сперва мы должны обвенчаться в церкви».

А Пьетро не соглашался. «Если мы поженимся, то когда-нибудь у нас будет сын. Ты думаешь, я хочу, чтобы мой сын стал осетром, морским окунем или, может быть, камбалой? Я ведь вообще не знаю твоей семьи».

Госпожа Пигафетта рассмеялась. И сказала, что это исключено. Она сказала: «Наихудшее занятие для нашего сына — быть водолазом в морском флоте. А главное, он должен знать, кто его папа. Вот потому-то я и не подпускаю тебя».

Вскоре Пьетро замыслил бегство. Он заметил парусную лодку. Он бежал вдоль берега и кричал, и звал на помощь. Вот тогда-то госпожа Пигафетта и отобрала у него одежду. И спрятала в большом гроте.

Но Пьетро храбрился. И еще дважды пытался убежать. Он уплывал ночью. Однако всякий раз его сопровождали дельфины. Они загоняли его назад, ну точно как собаки овцу. Дельфины — друзья госпожи Пигафетты.

Рассказывая об этом, Пьетро грозил кулаком плещущимся в море дельфинам.

— И тогда я понял, что должен перехитрить госпожу Пигафетту. Я снова пел для нее. И хвалил ее голос. Но все время следил. А она оказалась тщеславной! По два, по три раза на дню она надевала свою лучшую шляпку. И садилась перед зеркалом. Смотрела на себя то с одной, то с другой стороны. И улыбалась. Это была большая шляпка с горой фруктов, да вдобавок утыканная перьями.

Мистер Костгард, вы спрашиваете, зачем ей понадобилась шляпка? А почему бы и нет? Все-таки вот до сюда госпожа Пигафетта была женщиной, а не рыбой.

Ну хорошо-хорошо, мистер Костгард. Итак, Пьетро разработал план. Он обещал повенчаться. После этого госпожа Пигафетта уже больше не отталкивала его. И не говорила «нет». Но после всего неизменно интересовалась, когда же они все-таки поженятся. А Пьетро постоянно откладывал.

«Что, прямо сейчас? Мой славненький окунечек, моя морская звездочка! Сейчас ведь в разгаре туристский сезон. Тебя похитят из-за твоего прелестного хвостика и продадут на черном рынке богатым американцам!»