Эскимо с Хоккайдо - [14]
Под конец фразы он возвысил голос, будто сам усомнился. Я кивнул, сожалея о своем промахе: Суда принял мою дерзость (вызванную отвращением ко всей этой церемонии) за суровую честность, за прямой подход. Я выступил хамом, а он счел меня гонзо-журналистом — различие тонкое, не всякому доступное.
— Все эти репортеры — просто овцы, понимаешь? Приятные ребята, но рок не для них. Одинаковые костюмы, одинаковые глупые вопросы. Но ты — другой. Независимый, чужой здесь.
— Послушайте, вы не совсем…
— Это замечательно, чел! Все эти правила не я придумал. Я-то готов отвечать, о чем бы ни спросили. Дерзость и есть рок. Это и есть Ёси. Ты бы ему понравился. Он бы тебе задницу надрал, но ты бы ему пришелся по душе. И мне тоже.
Что бы такое ему сказать, чтобы разонравиться? Я сидел на скамье, слушал, как я ему нравлюсь, и мне это вовсе не нравилось. Пора выбираться, покуда мне не понравился Суда. Нужно соблюдать дистанцию, во всяком случае — пока я не нашел ракурс для статьи о Ёси.
— Вас там еще репортеры ждут, — напомнил я.
— Придурки с диктофонами, — процедил Суда. — Ты вообще представляешь, каково это — целый день слушать одни и те же вопросы!
Я чуть было не посочувствовал: после моего опыта с токийской полицией я прекрасно знал, каково это. Но тут на лице Суды промелькнуло изумление. За моей спиной послышались шаги, и я обернулся.
Впереди — мужик с лицом, что мешок из-под картошки, покатый лоб над правой бровью украшен двумя шрамами в виде полумесяцев или усталых гусениц.
Шрамы от укуса.
Тюремный поцелуй из Осаки.
Позади — четверо, лица свежие, консервативные синие костюмы. Парни качались из стороны в сторону, движения не слажены. Знаю я таких — приятные, компанейские ребята, неотвязные, как похмелье, вечно жалуются, что им не оплатили сверхурочные. Одеваются в Инкубаторские Костюмы, гордятся степенью бакалавра, полученной в университете Васэда, друзей полно, творческой фантазии не больше, чем у гвоздя.
Впрочем, я не сужу людей по внешности.
— Горе, детка! — произнес Укушенный, обращаясь к Суде.
Укушенный нацепил темные очки — такие разве что Сильвия Плат39 носила, да и то в дождливый день, — а из-под устрашающе дорогого синего костюма виднелся острый, как лезвие бритвы, галстук. Все это прекрасно сочеталось со стрижкой под Цезаря, и Укушенный это сознавал. Парни, склонные говорить другим «детка», прекрасно разбираются в прическах, темных очках и модных костюмах — что с чем идет. Скорбно покачав головой, Укушенный повторил:
— Ты сейчас переживаешь большое горе!
Суда покосился на близнецов-телохранителей, потом с изумлением — на Укушенного.
— Как вы сюда попали?
Укушенный криво усмехнулся. Сверкнули зубы, острее острого галстука. Недешево ему стоило привести их в порядок.
— Господин Сугавара выражает глубочайшее соболезнование.
— Мы все сочувствуем! — подхватил один Синий Костюм. — Такая трагедия!
— Господин Сугавара выражает свою скорбь.
Я не сразу сообразил, что речь идет о том самом Сугаваре. Этот человек-легенда в самом деле поднялся из грязи в князи, что в жизни случается гораздо реже, чем в романах. В начале восьмидесятых Сугавара основал «Сэппуку40 Рекордз» и за несколько лет превратил эту студию в крупнейшую независимую музыкальную компанию страны. Большинство независимых студий звукозаписи укрывались в какой-нибудь нише, специализируясь на китайском рэпе, вьетнамском регги или окинавской психоделике, но «Сэппуку» била сильнейших игроков на их собственном поп-поле. Наделенный сверхъестественным даром сходу распознавать хит, Сугавара подписывал сделки, до которых никто другой и кончиком палки не дотронулся бы, запрыгивал в головной вагон еще не сложившейся моды и тут же соскакивал, едва дорога становилась чересчур ухабистой.
Он славился умением находить талант, но еще более — умением этот талант удержать. Компании покрупнее пытались переманить у него клиентов, поползли неизбежные мрачные слухи о том, какими способами.
В чем бы ни заключалась тайна Сугавары, он предпочитал держать ее при себе. Вот уже почти шесть лет он вовсе не общался с прессой. Теперь он возглавлял не только «Сэппуку Рекордз», но и «Киностудию „Сэппуку“», «Телеканал Сэпукку», «Видео „Сэппуку“», «Издательство „Сэппуку“» и «Рекламное агентство „Сэппуку“», корпорацию «Сэппуку» и seppuku.co.jp. Времени на низменных репортеров не оставалось.
— Господин Сугавара передает поклон, — возвестил Укушенный. — Сердечный поклон. От имени всех членов «Сэппуку».
— Ёси нам все равно что брат, — забормотал один из Синих Костюмов.
Квартет Синих Костюмов дружно выводил еще какие-то банальности, пока Укушенный не остановил их взмахом руки. Все немедленно заткнулись. Сняв очки, Укушенный уставился на меня так, словно впервые обнаружил мое присутствие.
— Репортер?
— Журналист, — уточнил я.
Укушенный прищурился, лоб его пошел складками, шрамы сморщились.
— Прошу вас, поймите, — поспешно встрял один из Синих, — сейчас мы не можем общаться с журналистами.
— Мы вынуждены просить вас удалиться.
— Такая трагедия!
— Столько людей жаждут выразить сочувствие!
— Поймите нас!
Пока все хором требовали от меня понимания, я исподтишка оглянулся на Суду. Тот сидел на скамейке и, похоже, ничего не понимал.
Репортаж с токийского чемпионата по боевым искусствам среди инвалидов-юниоров обернулся сущим кошмаром, едва матерый репортер кливлендского журнала «Молодежь Азии», гуру азиатских подростков, Билли Чака видит в баре гейшу. Эта встреча затягивает журналиста в круговорот опасных, нелепых и комических событий: загадочно погибнет худший режиссер в истории японского кинематографа, гейша ускользнет от Очень Серьезных Людей, подарит Билли Чаке единственный поцелуй и вновь исчезнет, бесноватые подростки вызовут Билли на мотодуэль, криминальные авторитеты станут рассуждать о кино, мелкие бандиты — о прическах, а частные детективы — о порочности лестниц, тайный Орден, веками охраняющий непостижимую богиню, так и не вспомнит своего названия, вопиюще дурной киносценарий превратит Билли Чаку в супермена-идиота, а подруга Билли выдернет себе очередной зуб.
Загадочное происшествие в токийском Храме Богини Удачи в конце Второй мировой войны отзывается трагедиями в сегодняшнем дне. Лукавая и ревнивая богиня Бэнтэн ведет спою собственную игру, манипулируя простыми смертными, которым остается лишь наблюдать, как разворачиваются события. Давние преступления японской военной полиции губят людей сегодня — н американскому журналисту, который случайно оказался в эпицентре великой тайны, придется ее разгадать, пока сам он не стал жертвой одержимого фанатика, магических галлюцинаций, мести узколобых токийских полицейских и круговерти ультрасовременного Токио — города, подобного бездумному игровому автомату, который невозможно постичь до конца.Персонажи резонируют, тайна увлекает, богатое повествование уводит нас на живую экскурсию по японской культуре.
Имя Вадима Голубева знакомо читателям по его многочисленным детективам, приключенческим романам. В настоящем сборнике публикуются его детективы, триллеры, рассказы. В них есть и юмор, и леденящее кровь, и несбывшиеся мечты. Словом, сплошной облом, характерный для нашего человека. Отсюда и название сборника.
Любовь и ненависть, дружба и предательство, боль и ярость – сквозь призму взгляда Артура Давыдова, ученика 9-го «А» трудной 75-й школы. Все ли смогут пройти ужасы взросления? Сколько продержится новая училка?
Действие романа происходит в США на протяжении более 30 лет — от начала 80-х годов прошлого века до наших дней. Все части трилогии, различные по жанру (триллер, детектив, драма), но объединенные общими героями, являются, по сути, самостоятельными произведениями, каждое из которых в новом ракурсе рассматривает один из сложнейших вопросов современности — проблему смертной казни. Брат и сестра Оуэлл — молодые австралийские авторы, активные члены организации «Международная амнистия», выступающие за всеобщую отмену смертной казни.
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.
Запретная любовь, тайны прошлого и загадочный убийца, присылающий своим жертвам кусочки камня прежде чем совершить убийство. Эти элементы истории сплетаются воедино, поскольку все они взаимосвязаны между собой. Возможно ли преступление, в котором нет наказания? Какой кары достоин человек, совершивший преступление против чужой любви? Ответы на эти вопросы ищут герои моего нового романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Над Брикстоном солнце. Профессор, притворяясь дорожным рабочим, сверлит мостовую в поисках волшебной короны, утерянной во времена Этельреда Нерешительного. Два бывших приятеля готовятся к матчу в галерее игровых автоматов: один тренируется, другой медитирует. На дне Северного моря ныряльщики устроили сидячую забастовку. По Брикстону разъезжает зловещий китаец – он ищет человека по имени Алби-Голодовка. По Брикстону бродит девушка – она наемная убийца, ей поручили убрать Алби-Голодовку. Алби-Голодовка сидит дома, листает комиксы, беседует с хомяком, поминутно смотрится в зеркало и вздрагивает от каждого стука в дверь.
Стоило ли делать карьеру миллионера, набивая газетами подушки безопасности и заставляя пьяного ветеринара делать бабам силиконовые груди, чтобы закончить жизнь гигантской розовой ракушкой с пистолетом в руках? Может, проще найти настоящую взрослую работу и смотреть из темного угла, как босс имеет твою невесту? Или спрятать миллион долларов в надувной лодке, оставив свой катер блондинке и шайке музыкантов, а самому отправиться на дно Атлантического океана? Гоняться ли за преступниками или выйти замуж за сутягу, а потом в одиночку растить дочь? Слушать концерт в доме престарелых или просаживать деньги в рулетку на ржавом корыте за пределами трехмильной зоны? Всем этим занимаются герои книги Дэйва Барри.