Эскадрон комиссаров - [38]
Мужики сидели у витрины на корточках, курили и лениво плели пеструю веревку разговора о страде, урожае, потребиловке и деревенских новостях. Они оживлялись только тогда, когда Шерстеников приносил от комиссии цифры, и замазывал чернилами столбики диаграммы.
Хитрович, осторожно укладывая ногу, подсел к ним.
— Интересуетесь? — спросил он крестьян, кивнув на гомонивший плац.
— Люди вот в праздник работают, а мы сидим и глазеем, как баран на новые ворота.
— Мы вот про это говорили, — кивая на лесок станков, проговорил один пожилой уже крестьянин. — Я вот в Кречевицах служил, да век рубили на одном ряду, тут бы эскадрон целый день провожжался, а сейчас две закурки искурили — и готово. Говорят, слышь, красноармеец изобрел, верно ли?
— Я им говорил, что Артем Куров, — ввязался Шерстеников, — и показывал, а они не верят.
— Да ведь парень-то больно... ни виду, ни чего.
— И потом, — добавил другой, — не в обиду будь сказано, — покосился говоривший на Шерстеникова, — он нам приврал, будто в Англии овцы всех мужиков съели. Как тут ему после этого верить?
— Да ведь я как говорил-то? — вспыхнул Шерстеников. — Я ведь говорил, что их много развелось, овец-то, капиталисты развели, а земли в Англии мало, вот капиталисты отобрали у мужиков землю, чтобы овец пасти, а те пошли в рабочие, вот и не стало крестьян.
— Ты уж не отпирайся, все слышали, как ты сказал: «В Англии овцы всех мужиков съели».
— Сказал! Надо понимать, как сказал и что к чему, — обиженно огрызнулся Шерстеников.
А плац гудел. Оркестр грянул марш. Молодежь сыпанула к витрине. На фоне распластавшегося в галопе эскадрона взяли песню. Она взмыла, даже мужики, уткнувшись в бороды, безмолвно подтягивали ей. У Хитровича заиграли губы, засинело в глазах, и он вместе с другими подхватил до боли знакомое:
Звуки оркестра растворялись в песне и, сливаясь с нею, неслись к галопирующим красноармейцам. И тогда они стискивали челюсти, мертвой хваткой впивались в древки. Пушистые конские гривы, взметываемые вихрем галопа, больно стегали лица скачущих; лошади, закусывая трензеля и вырывая поводья, переходили в шальной карьер.
4
Вечером в роще у эскадронной эстрады проходила политповерка. За тремя надетыми на колья палатками сидели Ветров, Шерстеников и Куров. У полотнищ палаток повзводно толпились красноармейцы, переругиваясь за очереди. За столом на эстраде сидела комиссия из двоих от эскадрона и трех рабочих-шефов и, определяя правильность ответов, вела счет.
— Дай я, — лез Баскаков вне очереди.
— Куда ты? Успеешь!
— Мне в наряд идти, заступать скоро.
— Наряд пропускайте вне очереди! — объявил Смоляк, услыхавший спор.
Баскаков протискался вперед, взял удилище и, улыбаясь во весь рот, закинул ниточку за полотнище.
— Клюет, Баскаков, дергай! — крикнули под смех взвода Баскакову сзади. Баскаков потянул удилище, но нитка натянулась, не давалась.
— Щука, наверно, подсекай ее и сразу! — подшучивают сзади.
— Я те дам «подсекай»! — ворчит из-за полотнища Шерстеников. — И так всю нитку изорвали. Вот теперь готово.
Баскаков дернул за удилище и вытянул на нитке бумажку с вопросом, на который нужно ответить. Он долго вглядывался в вопрос, подносил бумажку ближе к глазам, будто не разбирая почерк.
— Не задерживай, Баскаков, скорее! Не разберешь, что ли?
— Не при нем писано.
— Дай я прочту!
— Прочитал! — обрадовался Баскаков, видимо, найдя ответ. — «Что говорится в июньском обращении Реввоенсовета?» — прочел он. — Ета, значит, чтобы не было самовольных отлучек и, однем словом, спячек на политзанятиях.
Толпившиеся грохнули в хохоте, а Баскаков морщится от растерянности, топчется, не зная куда деваться.
— Кто ответит за него? — спрашивает Смоляк.
— Мне дайте! — просит Люшкин.
— Я, я, я!.. — наперерыв кричат первовзводники, боясь, что ответ дадут красноармейцы из другого взвода и тогда им сделают двойной минус, а тем дадут плюс. Нужно, чтобы за провалившего ответил еще не говоривший, поэтому слово дали Липатову. Липатов осторожно пробрался вперед и спокойно, уверенно, как и все, что он делал, загудел своим глубоким грудным голосом:
— Реввоенсовет призывает организовать социалистическое соревнование, чтобы в нем приняли действительное участие действительные красноармейские массы и чтобы темп боевой подготовки был как следует. Вот.
Он сказал это и опять молча направился на свое место.
— Ответ-то, Липатыч! Закинь удочку.
Липатов вместо ответа вытянул карандаш, брошюру Ленина о соревновании и обращение Реввоенсовета.
— На, прочтешь хорошенько, — сунул он подарок все еще стоявшему около Баскакову.
Вопросы были главным образом из решений партконференции, и еще на свежую память красноармейцы отвечали хорошо.
Однако и здесь второй взвод оказался на последнем месте. Третьевзводники, несмотря на двухмесячное пребывание в эскадроне, почти не отстали от первого взвода, у которого не ответил только Баскаков.
Написанный в 30-е годы XX столетия кадровым офицером и писателем роман «Старатели» связан с воспоминаниями автора о его работе на прииске Шахтома Читинской области, в те годы неспокойном приграничном крае, где постоянно происходили диверсии со стороны японских и китайских группировок и белогвардейцев. Жертвой одной из таких операций стал и единственный сын Василия Петровича Ганибесова.После демобилизации из Советской Армии в 1933 году Василий Ганибесов учился в Москве на курсах марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник произведений Г. Гора, написанных в 30-х и 70-х годах.Ленинград: Советский писатель, 1978 г.
Валентин Петрович Катаев (1897—1986) – русский советский писатель, драматург, поэт. Признанный классик современной отечественной литературы. В его писательском багаже произведения самых различных жанров – от прекрасных и мудрых детских сказок до мемуаров и литературоведческих статей. Особенную популярность среди российских читателей завоевали произведения В. П. Катаева для детей. Написанная в годы войны повесть «Сын полка» получила Сталинскую премию. Многие его произведения были экранизированы и стали классикой отечественного киноискусства.
Книга писателя-сибиряка Льва Черепанова рассказывает об одном экспериментальном рейсе рыболовецкого экипажа от Находки до прибрежий Аляски.Роман привлекает жизненно правдивым материалом, остротой поставленных проблем.
В книгу известного грузинского писателя Арчила Сулакаури вошли цикл «Чугуретские рассказы» и роман «Белый конь». В рассказах автор повествует об одном из колоритнейших уголков Тбилиси, Чугурети, о людях этого уголка, о взаимосвязях традиционного и нового в их жизни.
Сергей Федорович Буданцев (1896—1940) — известный русский советский писатель, творчество которого высоко оценивал М. Горький. Участник революционных событий и гражданской войны, Буданцев стал известен благодаря роману «Мятеж» (позднее названному «Командарм»), посвященному эсеровскому мятежу в Астрахани. Вслед за этим выходит роман «Саранча» — о выборе пути агрономом-энтомологом, поставленным перед необходимостью определить: с кем ты? Со стяжателями, грабящими народное добро, а значит — с врагами Советской власти, или с большевиком Эффендиевым, разоблачившим шайку скрытых врагов, свивших гнездо на пограничном хлопкоочистительном пункте.Произведения Буданцева написаны в реалистической манере, автор ярко живописует детали быта, крупным планом изображая события революции и гражданской войны, социалистического строительства.