Эскадрилья ведет бой - [11]
Собрания личного состава проводились под «небесным шатром». Партийные и комсомольские — тоже. И беседы агитаторов, и короткие — в промежутках между вылетами — политинформации. Как правило, о международном положении, событиях на фронтах, о делах в тылу. А выдастся передышка — тут тебе и концерт полковой самодеятельности. Талантов нашлось немало и среди летчиков, и среди техников — плясуны, певцы, чтецы. Ну а в БАО, где много было девчат, тем более. Как говорится, сам бог велел им быть и плясуньями, и певуньями.
Посидишь, послушаешь песни задушевные, того и гляди, сам еще спляшешь — и словно подзарядили тебя.
…Перед тем, как подписать приказ о вводе в боевой строй молодого пополнения, командир полка лично проверил многих из нас. Мы освоили полеты по кругу, в зону, строем, по маршруту, на учебный воздушный бой, стрельбу по наземным целям и облет района боевых действий. Но времени на все это отводилось чрезвычайно мало — около семи часов.
Со мной в зону полетел капитан Петр Середа.
— Не плохо! — похвалил в конце проверки Петр Селиверстович. Выше оценки у него не было.
О капитане Середе услышали удивительную историю. Это был один из ярких эпизодов. Рассказал его нам комиссар нашей дивизии Дмитрий Константинович Мачнев.
Без точных разведывательных данных командующему фронтом нельзя было разобраться в обстановке, сложившейся к 18 июля 1942 года на одном из важных участков — в районе Белая Калитва, Каменск-Шахтинский. Под сильным натиском превосходящих войск противника наши части отходили. Донесения о передислокации нередко либо запаздывали, либо вовсе не поступали в штаб. И тогда командующий сказал: «Необходимо послать лучшего, наиболее опытного разведчика. Надо определить положение сторон. Кроме того, следует отыскать окруженные противником части Девятой армии и установить с ними связь».
Приказ был передан командиру авиационного полка.
«Да, задание сложное и опасное, — размышлял он, думая о том, кого послать. — А не поручить ли его капитану Середе?»
И капитан полетел. Да не один — повел звено. Перед вылетом летчики изучили маршрут, наметили порядок действий в воздухе на случай изменения обстановки: противник совсем близко, «мессеры» охотятся за легкой добычей. Разыграли несколько вариантов, договорились об условных сигналах.
…Под крылья стремительно бежит земля, набегают терриконы, мелькают речушки, лесопосадки, дороги.
Ведомые строго держат место в боевом порядке, ведут наблюдение за землей, осматривают воздушное пространство. Летят уже пятнадцать минут, двадцать, меняют маршрут, профиль полета.
На дороге, пролегающей по берегу реки, показалась вереница машин. Истребители снизились немного — и вдруг заплясали вокруг самолетов огненные шарики. Ясное дело: зенитки.
Энергичный противозенитный маневр — и звено продолжает выполнять боевую задачу. Летчики действуют, как и оговорено командиром, исходя из конкретно складывающихся условий и обстановки.
Повернули на северо-восток, осмотрели складки местности, рощицы.и пошли на юг.
И вот уже через две-три минуты полета внизу увидели знакомые очертания полуторок. Они только-только прошли по мосту, переброшенному через речку, и теперь неторопливо катили по дороге, почти пополам разделившей зеленое поле.
В соответствии с договоренностью, ведомые повернули домой — сообщить сведения о противнике. А комэск продолжал полет. Его заинтересовали зеленые «полуторки» и идущая по дороге колонна пехоты. Движутся в сторону противника, форма на бойцах — советская… А что, если сесть невдалеке, выйти из самолета, подойти к дороге, расспросить, какой они части?..
Капитан снизился, прошел вдоль дороги, накренил истребитель. Наши! Да что-то никакой реакции. Обычно машут руками, приветствуют. А эти молчат. Видимо, устали, да и настроения нет: вон какая трудная обстановка на фронте!..
Истребитель планирует, садится. Не выключая мотора, а только переведя сектор газа на малые обороты, летчик выбирается из кабины, соскакивает с крыла на землю, спешит к дороге.
Подходит еще ближе. Тонко поет мотор берущего небольшой подъем автомобиля, за ним видна колонна. Бойцы идут тяжелым шагом. Устали, видать. Вдруг голос:
— Летчик, уходи!.. Беги отсюда! Немцы!.. Мы — пленные
Тут же рванула воздух автоматная очередь. Жгучей болью свело ногу. Прихрамывая, капитан Середа метнулся к самолету. А за спиной уже трещало и стрекотало, над головой, возле самого уха со свистом проносилось «фыоть», тут и там вырывались из земли черные фонтанчики.
Летчик добежал до тихо рокочущего самолета, прыгнул на крыло, уцепился за борт кабины и, превозмогая боль, в мгновение ока забросил свое натренированное тело на сиденье.
Не успел протянуть руку к приборной доске — ощутил сильнейший, обжигающий удар в лицо и резкую боль. И увидел кровь, сбегающую струйками на рукав.
Но нашел в себе силы дать газ. Новый удар. Будто стрелой пронзило грудь, сперло дыхание. Поплыл перед глазами горизонт, потускнели краски вокруг. Затихли звуки. От дороги что-то кричали, но капитан не мог взять в толк, что именно. У самолета — гитлеровцы, стреляют почти в упор.
А мозг работает. Трезво и расчетливо. Мозг диктует, что надо делать: «газ», «разбег», «ручку на себя»…
В агитационной брошюре разоблачается Национал-Социалистическая Немецкая Рабочая Партия как политическая партия крупного германского финансового капитала — империалистической буржуазии. Автор выявляет и описывает основные вехи истории фашизма в Германии.
Книга представляет собой результат многолетних исследований автором, одного из сложнейших периодов истории Древнего Рима. В ней рассматриваются те аспекты социально-политического развития Римской империи в III в. н. э., которые являются предметом спора современных антиковедов. На основании свидетельств исторических источников автор показывает роль важнейших политических институтов римлян — сената и армии — в социально-политической жизни римского государства в III в. н. э., пытается решить вопрос о правомочности утверждении антиковедов относительно провинциального сепаратизма в империи в кризисный век ее истории, предлагает новую трактовку ряда теоретических аспектов проблемы кризиса III века в Римской империи.
Книга отечественного ученого-антиковеда, доктора исторических наук, профессора М. Г. Абрамзона является первым в современной историографиии обстоятельным исследованием, посвященным более чем двухсотлетней истории организации римской провинции в одной из областей Малой Азии — Киликии. В период со II в. до н. э. по I в. н. э. эта область играла чрезвычайно важную роль в международных отношениях на Ближнем Востоке и занимала особое место в системе владений Рима. Опираясь на богатый фактологический материал — сведения античной традиции, данные эпиграфики, археологии и особенно нумизматики, — автор подробно реконструирует все перипетии исторических событий, происходивших в Киликии в эпоху «мирового владычества» римлян.
Книга "Под маской англичанина" формально не является произведением самого Себастьяна Хаффнера. Это — запись интервью с ним и статья о нём немецкого литературного критика. Однако для тех, кто заинтересовался его произведениями — и самой личностью — найдется много интересных фактов о его жизни и творчестве. В лондонском изгнании Хаффнер в 1939 году написал "Историю одного немца". Спустя 50 лет молодая журналистка Ютта Круг посетила автора книги, которому было тогда уже за 80, и беседовала с ним о его жизни в Берлине и в изгнании.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.