Эсхил - [69]

— Не могу!

— Можешь!

— Нет!

Гниль всё приближалась.

— Давай, козлина! — крикнул Голландец, затем подпрыгнул и ухватил доктора за ногу.

— Голландец, ты лучше заводи лодку, — сказал ему ЭйДжей.

Когда Голландец заметил тварей, то отпустил доктора и отправился к носу лодки.

Гидеон снова вскрикнул. Одна из тварей вцепилась в волосы на его груди.

— Прыгай! — крикнул ему ЭйДжей. — Я тебя поймаю!

— Ненавижу высоту! — повторил Гидеон.

— Ёб твою мать, док! Если не прыгнешь, эта тварь оторвет тебе руку!

И Гидеон прыгнул.

Он упал без какой-либо подготовки, как слепой партнер во время испытания на доверие. В какой-то момент ЭйДжей подумал, что доктор упадет дальше, но он сделал шаг в сторону и тот приземлился ему на руки, как циркач, после акробатического этюда. Если бы Гидеон оказался тяжелее циркового акробата, то, скорее всего, они вместе шлепнулись бы в воду. ЭйДжей повернулся и вместе с Гидеоном на руках побежал к Голландцу.

Тот, в свою очередь, отвязывал швартовочные концы.

— Готовы к свадебному путешествию?

— Заткнись — ответил ЭйДжей, бросая Гидеона в лодку. — Я сказал тебе заводить лодку! — он оглядел верхние уровни в поисках выживших бойцов «Блэк Шэдоу», но дым был слишком густым. Наверху часть нефтяной вышки, неожиданно, накренилась и рухнула на другую сторону «Эсхила». Грохот был ужасным. Та часть, которая упала в воду, подняла огромные волны. Гидеон закрыл уши ладонями и задрожал.

ЭйДжей прикрыл глаза рукой.

— Голландец, вывози нас отсюда!

Двигатель заурчал и они дернулись вперед на высокой передаче.

— Держитесь там!

Они пронеслись мимо опор и вышли в открытое море. ЭйДжей уже решил, было, что они прорвались, когда со стороны верхних уровней платформы услышал щелчки. В воде появились два небольших фонтанчика, а затем по лодке застучали пули, высекая искры прямо у него под ногами.

— Господи! — крикнул Гидеон.

— Это корыто может идти быстрее?

— Нет, иначе не дотянем до берега, — ответил Голландец.

ЭйДжей оттолкнул его в сторону от штурвала. Со стороны «Эсхила» снова послышались выстрелы, но они отошли уже слишком далеко и были вне досягаемости.

— Мы не идем на запад — сказал Голландец. Это было утверждение, но ЭйДжей прочитал вопрос в его глазах.

— И ты знаешь, почему.

— Думаешь, она ещё жива?

ЭйДжей посмотрел на нос лодки, затем на приятеля.

— Не важно. Мы не можем вернуться на материк просто так.

Голландец кивнул. Он хлопнул ЭйДжея по плечу и пошел к доктору. ЭйДжей расслышал, как он орет на Гидеона, чтобы тот поднялся и сделал что-нибудь полезное. Голландец, наверное, было его единственным настоящим другом. И, если они выберутся из этой кутерьмы живыми, их, пожалуй, станет двое. Или трое, если повезет.

Если.

В любом случае, с жизнью полной сожалений, покончено.

Глава 16: Точка опоры

Остров. Февраль 1939 года.

1

Рихтер стоял у края провала. Повсюду было так много пещер, он боялся, что им жизни не хватит исследовать их все.

— Его нигде нет, командир, — сказал молодой сержант. — Похоже, он смылся.

— Смылся? О, я уверен, он где-то здесь, сержант. Вопрос, где?

Свет задачу не упрощал. С каждым днем становилось всё темнее, и вот-вот, небо станет таким же черным, как эта яма.

— Мои люди всё проверили, командир. Докладывать не о чем. Пленники тоже молчат.

Рихтер обдумал эту мысль. Он был не из тех, кто повсюду ожидает неудачи. Те, кто знал о пропаже, начали сходить с ума, винить тварей из провала. Но, если всё разыграть, как надо, то можно извлечь выгоду из этой ситуации.

Исчезнувший человек не был ответственен за получение результатов, а, значит, появлялась возможность проявить решимость. Да, методы Рихтера были суровыми, но нельзя сказать, будто это нечто плохое. Он предупредил Дитриха, что эффективность здесь — главная проблема. Рихтер не собирался торчать на этом острове вечно.

Нужно решать всё раз и навсегда.

— Лейтенанта сюда.

2

Харальду снился тот, кто его убьёт.

Он лежал на жесткой койке весь в поту. Зеленое армейское одеяло валялось скомканным на полу. Веки дергались, а разум блуждал снаружи, он направлялся… к провалу.

Он стоял на краю и заглядывал в пустоту. Под ним простиралась тьма, знакомая, будто старая возлюбленная. Скалы у кромки провала были теми же самыми, но то, что их окружало было иным. Они росли даже во сне, будто подсознание Харальда пронзало время.

Тени начали подходить к краю и он заметил, что каждая тень была человеческой. Подобно усикам, они были красными, а не черными, было видно их бугрящиеся мышцы, когда они выбирались на поверхность. Даже лишенные кожи, их лица были ему знакомы. Он видел своих людей, солдат. Видел брата Бёрта и отца. Видел Генриха — своего погибшего на «Адальгизе» друга. Капитан выбрался на край, посмотрел на Харальда и улыбнулся. Это было ужасно: настоящая ухмылка упыря. И, вдруг, он прыгнул вниз. Они все один за другим прыгали во тьму. Их крики звучали подобно грому.

Внезапно, Харальд осознал, что остался у ямы один. Опустившаяся тишина казалась страшнее криков.

К краю провала подошла ещё одна фигура. Харальд заметил, что, в отличие остальных, освежеванных, будто животные туши на бойне, этот человек был цел. Затем, он вспомнил: это был тот самый человек, который преследовал его в кошмарах.