Эсхил - [2]

— Я без жены никуда не пойду, — повторил он. Затем его взгляд упал за плечо Мэтью. Зрение уже давно было не то, но он смог разглядеть размытые фигуры в сером тумане. — Можете взять свой план и засунуть себе в задницу! Время ещё есть!

— Макс! Макс! Вернитесь!

Но старик уже направлялся ко входу в концертный зал. Когда он вошел, толпа уже заполнила атриум, повсюду, разбившись на группки, беседовали пожилые люди. Церемония уже окончилась и это было хорошо. Вместе с Адой, они могли под шумок выскользнуть отсюда. Но, оглядывая толпу, он заметил, что все лица выглядели одинаково. В какой-то момент, он даже подумал, что они и были одинаковыми — черные смокинги и вечерние платья трансформировались в мрачные развевающиеся плащи гестаповцев. Он сделал глубокий вдох и, наконец, увидел её.

Ада стояла среди подруг, окруживших другую героиню сегодняшнего вечера — Перл Бак[3]… Макс мало, что смыслил в литературе, а сейчас понимал, что это вряд ли когда-нибудь ему удастся. Он подошел к жене, поцеловал её и взял за руку.

Одна из женщин рядом с ней сказала:

— О, боже, боже. Вы сегодня полны сюрпризов, не так ли, Макс?

Ада отошла в сторону, её лицо покраснело. Платье, выбранное на этот вечер, ей не шло и она постоянно испытывала неловкость по этому поводу.

— Даже не знаю, что сказать. Где ты был?

Макс выпрямился и накинул на плечи жене своё пальто.

— Ты мне доверяешь?

— Что случилось?

— Ты мне доверяешь? — переспросил он.

— Ну, разумеется.

— Тогда идем со мной.

— Но… сейчас?

Он кивнул:

— Немедленно.

Макс повернулся к остальным.

— Просим прощения.

Когда они уходили, одна из подруг Ады бросила им вслед:

— Если собираетесь заниматься тем, о чем я подумала, то не стоит! Вы уже немолоды!

Макс сквозь толпу вел жену на открытое пространство. Обогнув снующий повсюду персонал, он направился к боковой двери. Через неё, как он знал, можно было выйти тихо и незаметно.

— Макс! Ты куда? Ты, что не останешься на банкет?

Он прибавил шагу.

— Да стой, ты, мать твою! — крикнула она, вырываясь из его хватки. — Я и шагу больше не ступлю, пока ты не расскажешь, в чем дело.

Макс остановился и посмотрел на неё в замешательстве. Впервые за все годы их совместной жизни она употребляла в его присутствии такие выражения. Но этим вечером, многое уже случилось впервые в его жизни. Он подумал, что они прожили, в общем-то, тихую и спокойную жизнь. Несмотря на его частые отлучки, вот уже 40 лет, они обедали, танцевали и ходили на рынок неподалеку от своего скромного жилища. По субботам он покупал ей туфли и шарфы. А сейчас его не покидало гнетущее чувство, что всему этому конец. Когда его друг попросил об одолжении, Макс и понятия не имел, к чему это приведет.

— Они знают о Доминике, Ада.

— Что?

— Не знаю, откуда, но они в курсе. Они узнали о нем и выследили нас здесь, где никто нам не поможет. Нужно убираться.

— Но, как?

— Я встретил кое-кого, кому можно доверять, — сказал он. Затем добавил: — А ты должна доверять мне.

Она ещё какое-то время сомневалась, затем побежала следом за ним. Они вбежали в служебное помещение. Из бетонных стен повсюду торчали трубы и распределительные ящики. Когда они пробежали мимо одетого в рабочий костюм мужчины, тот прокричал им вслед что-то на шведском. Вскоре они оказались около грузовых ворот и выбежали на улицу.

— Макс! — крикнула Ада. — Макс, мне больно!

Он опустил взгляд и заметил, что его тонкие пальцы, сжимавшие её руку, побелели от напряжения. Он посмотрел вперед и заметил их — троих мужчин в плащах на парковке. Их главный был толстым лысым человеком с уродливым лицом.

Макс повернул за угол и быстро зашагал по рыночной улице. Вокруг не было ни души. Когда Макс прошел мимо деревянных предупреждающих знаков на станцию метро, никто его не остановил.

Его жена поскользнулась и он поймал её.

— Сними туфли. Боже мой, надо было додуматься сделать это раньше, — он ненавидел себя за эти слова, но произнести их нужно было. Надо было продолжать бежать, причем быстро. Когда он снова посмотрел на неё, босую и испуганную, он с ужасом заметил слезы в её глазах. Он осторожно смахнул с её щеки слезу и поцеловал.

— Не время, любимая.

68 лет.

68 лет тихой размеренной жизни рухнули от одного единственного решения. Он всматривался в темноту, держа Аду рядом с собой, и постепенно приходил к выводу, что решение это было неверным.

Помещение, в котором они оказались, было покрыто мраком. Только вдалеке мерцали огоньки железнодорожных путей. Станцию закрыли всего несколько дней назад, но из-за темноты и холода, казалось, что она пустует уже несколько столетий. Рабочие оставили металлическое ограждение открытым и Макс вместе с женой вошел на станцию. Повсюду были разбросаны инструменты. Ада вскрикнула, упав ему на руки, когда они спускались к путям.

Позади он заметил вспышки света. Кто-то быстро говорил по-немецки. Преследователей ещё не было видно, но слышно уже было вполне отчетливо. Как и они отчетливо услышали вскрик Ады.

Вскоре Макс нашел то, что искал — вход в технический тоннель, над которым мерцала бледная лампочка. Замок на двери был взломан, а сама дверь слегка приоткрыта. Макс немного успокоился. Кем бы ни был, этот Мэтью, но лжецом он точно не являлся. Они прошли внутрь и Макс закрыл за собой дверь. Перед ними оказалась узкая лестница, на вершине которой многообещающе проглядывало серое звездное небо.