Еще жива - [59]
Сегодня люк закрыт. Но не это меня беспокоит. Мое сердце заставляет ухать в груди так сильно, что заглушает воркование матери в соседней комнате, нечто другое. Латунный болт, которым привинчена деревянная крышка лаза к полу. А также новые петли. Они из такого же блестящего металла, как и болт. Это тоже не должно бы меня настораживать, но… раньше крышка люка лежала с полом заподлицо по всему периметру, а теперь петли выступают над поверхностью. Снаружи.
— Привет, булочка.
Мое сознание выпрыгивает из тела, ударяется о потолок, потом снова, плавно скользя вниз, возвращается на место. Мой отец здесь, а не там, в подвале, запертый, словно…
Монстр.
…узник. И выглядит он прекрасно. Его глаза искрятся затаенным весельем.
— Папа, ты меня так напугал, что я чуть не укакалась.
— Тогда ты там, где тебе и нужно быть, не правда ли?
Мы обнимаемся.
— Что произошло с твоей сестрой? — спрашивает он, зарывшись в мои волосы.
Мои глаза мгновенно наполняются влагой.
— Марк, — говорит он излишне оживленно для такого разговора.
Он идет широким шагом в гостиную, тянет меня за собой, хотя я не хочу услышать то, что будет дальше, потому что уже вижу: что-то не в порядке. Папа выглядит не прекрасно, он выглядит молодым. Он на десять лет старше мамы, но сейчас он лет на пятнадцать моложе ее.
— Дженни, девочка моя, — говорит он, — давай это отпразднуем. Он все равно никогда не был тем, что тебе нужно. Да, он умер. Ну и что? Теперь ты можешь найти кого-нибудь другого. Кого-то с настоящей работой. Занимающегося мужским делом. А не этим бабским «сидя-перед-компьютером» дерьмом, которое он так любил.
Он продолжает в том же духе, пока взгляд Дженни, который она в него вперила, не наполняется ужасом. На моем лице такое же выражение. А у мамы ничего подобного.
Она встречается со мной глазами, в которых я вижу усталость и смирение. Она знает, что происходит что-то не то, что отец явно не в порядке, но, тем не менее, не вмешивается.
— Прибавь, пожалуйста, отопления, — рокочет отец, и она бросается угождать ему.
Воздух становится все тяжелее. Жар исходит не только от радиаторов, но и от него. Внутри него как будто пылает огонь. Я почти вижу пар, струящийся из его пор. Воздух вокруг него дрожит. Он как асфальт жарким летним днем.
— Папа, — говорю я, — это не…
— Зои, — перебивает меня мать.
— Почему заперт подвал? — спрашиваю я ее.
Папа не прерывает своего потока слов.
— Марк был ничтожеством, — заявляет он. — Я никогда не хотел, чтобы ты за него выходила, если помнишь. «Дженни, — говорил я, помнишь? — Ты уверена, что тебе это нужно?» Но ты была так молода, всего двадцать два, ребенок еще. Тебе нужно было сначала пожить для себя, чего-то достичь, а потом уже обзаводиться семьей. Поверь мне, это хорошо, что Марк умер, теперь ты можешь жить по-настоящему.
— Что в подвале, мама? — с нажимом спрашиваю я.
— Ничего особенного, — отвечает она, — у нас завелись еноты.
— Что за чушь, мы же в городе. Здесь нет енотов.
Отец резко оборачивается ко мне.
— Не смей так разговаривать с матерью! — вскрикивает он.
Я вздрагиваю. Мне достаточно пальцев на одной руке, чтобы посчитать, сколько раз он на меня повышал голос. Он любил Марка, относился к нему как к собственному сыну. Это не мой отец.
— Это хорошо, что он умер! — орет он, обращаясь к Дженни. — Хорошо!
Отец валится на пол, и его тело начинает сотрясаться, как это было с Джеймсом. Только тело Джеймса не было раскаленной сковородкой.
— Неси лед! — рявкаю я матери.
Она выбегает в своей ночной рубахе, сжимая рукой кружева, закрывающие шею, но не в кухню, как я предполагала, а в подвал. Дженни сидит на диване, ее глаза округлились от потрясения. Сперва муж, теперь вот отец. Я хлопаю ее по руке, ее взгляд вновь становится осмысленным.
— Звони 911.
Она бросается к телефону, набирает номер, ждет.
— Не отвечают.
Нет даже оловянной дамы.
— Набирай еще.
Мама влетает с пластмассовым ведром, отпихивает меня в сторону, прикладывает его содержимое к груди отца. Кубики льда. Соприкоснувшись с телом, лед шипит, пар поднимается над ним густым облаком. Сауна для одного человека. Затем она берет телефон из рук Дженни и мягко ставит его на место.
— Они не приедут. Никогда не приезжают. Они теперь даже не утруждаются отвечать.
Отец начинает стонать. Его веки дрожат. Припадок проходит, и вскоре кубики льда больше не тают на коже его груди.
Дженни смотрит на него с ужасом.
— Что с ним случилось?
Я смотрю на мать и вижу в ее глазах покорность судьбе.
— Его тошнило? Вы болеете?
— Да, — шепчет она. — Вам, девочки, лучше уйти. Это самое большее, что я могу для вас сделать как мать.
Она целует Дженни в лоб.
— Я сожалею о гибели Марка. Мы его очень любили.
Но я не могу уйти, не узнав все.
— Что в подвале?
Она еще более понижает голос, чтобы Дженни ее не слышала:
— Когда станет слишком поздно, мы уйдем туда. У нас договоренность с некоторыми из соседей насчет… помощи друг другу.
Я крепко ее обнимаю, говорю, что люблю ее. То же самое повторяю отцу.
Мне хочется убежать в свою бывшую комнату, а не на улицу, на холод, вместе с разбитой горем сестрой. В свою комнату, где одеяло обладает силой преградить путь буре. В мою бывшую комнату, туда, где родители молоды и полны сил, а сестра-егоза не дает ни минуты покоя. В мою бывшую комнату, где
Стен с юных лет считал, что знает все о правильной жизни. Долг. Любовь. Дети. Он экзорцист – страж на границе Темного мира и мира людей. Что может быть благороднее? Он муж и отец. Что может быть правильнее? Но отчего-то ничего не складывается. И жена уходит, и с детьми не ладится. Да и на службе все почему-то не так… Пытаясь все это пережить, он узнает тайны людей, поймет себя и станет легендой.Исходники для обложки взяты с сайта depositphotos.
Тёмная сторона. Такая соблазнительная и манящая. Одна лишь мысль о мировом господстве кружит голову сильнее любого вина. Однако Генри Грин, сын потомственных злодеев, иного мнения — он не желает ступать по скользкой дорожке. Издавна известно, что герои получают сверхспособности в результате несчастного случая. Но если всё так просто, то почему города до сих пор не населяют только сверхлюди? Это и пытается выяснить Генри. Однако что бы он ни предпринимал, результат один и тот же — больничная койка. Но жизнь странная штука.
Здравствуйте. Меня зовут Ксирия Санчес. Я — самый успешный детектив нашего города. У меня нет ни одного нераскрытого дела. Грабежи, убийства, заговоры — я раскрываю все. В чем секрет моего успеха? Все просто. У меня есть способность: абсорбция памяти. Я могу считывать чужую память через прикосновение. Это играет мне на руку, свой Дар я использую в благих целях. Но недавно мне поручили новое дело, в ходе которого выясняется, что… я такая не одна. Но кто остальные люди? Какие таланты у них? И кто похищает людей? Будет ли это дело первым нераскрытым в моей практике? На все эти вопросы мне только предстоит найти ответы. Тема обложки предложена автором.
Пятеро друзей, которые много лет назад поймали банду грабителей, встречаются в кафе, чтобы отметить старый Новый год. К ним подсаживается некий человек, достает пистолет и заявляет, что дает два часа на прощание с близкими, после чего убьет каждого из них. С этого момента на друзей открывают охоту.Чтобы спастись от кошмара, мало убегать, прятаться и защищаться. Необходимо понять, что происходит. В чем причина всего. Потому что не могут же их убивать без причины. Где она кроется, в прошлом или в настоящем? На разгадку ребуса времени в обрез — за каждый прожитый час приходится рассчитываться жизнями близких людей.
В отдаленной северной глуши жизнь течет подобно реке – медленно, размеренно и однообразно. До тех пор, пока внутри горы рядом с поселком не начинается строительство медеплавильного завода. Поистине мистические перипетии ждут жителей после загадочной гибели грачей, десятилетиями обитавших в этих местах. В этом и многих других невероятных событиях пытаются разобраться герои романа: Лука и его друг Петр Радлов – первопроходец и инициатор строительства… Содержит нецензурную брань.Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».
Психологический триллер. Больной дядюшка жаждет перед смертью встретиться с племянником, которого никогда не видел. Но тот исчезает при загадочных обстоятельствах, и ему подыскивают замену, имеющую, для большей убедительности, внешнее сходство с дядюшкой. Впрочем, так ли все обстоит на самом деле? Крайне опасно недооценивать интеллект последнего.
Эта книга, подводящая итог знаменитой трилогии, состоит из трех частей: «Гроб в небе», вероятно, должен был стать наиболее ярким эпизодом романа «Спираль»; «Лимонное сердце» — это самый первый по времени эпизод из «Звонка»; «День рождения» опускает занавес после романа «Петля».
Роман продолжает тему расследования гибели людей, случайно просмотревших непонятно откуда взявшуюся кассету.
Сборник из семи рассказов, реальность в которых контролируется в той или иной степени морем и водой. Ужасы в этих рассказах — психологические, что доказывает: Судзуки тонкий наблюдатель мужских и женских характеров и мастер манипуляций.
Перед вами книга самого экстравагантного – по мнению критиков и читающей публики всего мира – из ныне творящих японских писателей. Возможно, именно Харуки Мураками наконец удалось соединить в своих романах Восток и Запад, философию дзэн и джазовую импровизацию. Если у вас возникает желание еще встретиться с героем Мураками и погрузиться в его мир, тогда прочитайте «Дэнс-Дэнс-Дэнс».