Еще один шанс - [29]

Хотя ее стремление увидеть мужчину, следуя за которым она так рисковала, продолжало расти и углубляться, она обнаружила в себе непривычную готовность ждать его появления столько часов, сколько потребуется.

Они скажут ему, что я здесь. Он придет и разыщет меня. Когда мы встретимся, не будет никаких преград, думала она, поворачиваясь и бредя дальше вдоль берега реки, любуясь тем, как отраженные лучи заходящего солнца окрашивают воду в медный цвет, оттеняя облака, сгрудившиеся над головой.

Она почти не сомневалась, что раньше какое-то препятствие между ними существовало. Свидетельством тому было испытанное ею чувство острой необходимости увидеть его, предшествовавшее глубокому покою. И все же, как она ни старалась, ей не удавалось вспомнить, в чем оно заключалось. Это не могло быть чем-то очень серьезным, решила она, присаживаясь на упавший ствол и наблюдая, как уходит день. Мысль о том, что ее отец сходит с ума из-за ее необъяснимого отсутствия вторую ночь подряд, даже не приходила ей в голову.

Сумерки поглотили большую часть света, и до прозрачности облизанный леденец луны стал отчетливо виден над краем каньона к тому времени, когда Дэвид тихо приблизился к ней. Какая она тонкая и изящная, эта женщина, которую я люблю, с восхищением подумал он, оставаясь незамеченным и любуясь ее задумчивой позой.

Он был поражен тем, что, отвергнув его столь категорично, Кира без чьей-либо помощи спустилась в ущелье, чтобы восстановить существовавшую между ними связь. Каким же огромным потенциалом она наделена, думал он, если последовала за мной сюда через дверь, открыть которую можно, лишь обладая необыкновенной силой духа. И какая поразительная у нее интуиция, если она знала, где меня искать. Он решил, что, хотя раньше она, скорее всего, никогда его не задействовала, у нее должен быть природный дар преодолевать границы обычного существования.

Если она захочет, какой командой они могли бы стать! На работе они бы вместе боролись с несправедливостью, спасая невинных, вроде Пола Наминга, от ошибок судебной системы, а в личной жизни любили бы друг друга до изнеможения, и у них были бы красивые дети. Он был просто дураком, не распознав тот бесценный дар, который ему предлагала Кира, и сбежав от нее пять лет назад.

Он мог лишь надеяться, что оценил его не слишком поздно.

Его прадед, редко ошибавшийся в подобных вещах, рассудил, что она не принесла бы с собой в ущелье бремя осуждения. И если узы, которые их свяжут, окажутся достаточно крепкими, то, возможно, их любовь выдержит перемещение во времени. Голосом, выдававшим сильное желание и волнение, которые он ощущал, он вслух произнес всего одно слово — ее имя.

Дэвид пришел за ней! Выхваченная из своей задумчивости нахлынувшим на нее счастьем, Кира вскочила на ноги. Секунду спустя она уже была в его объятиях, переплетясь с его телом крепче, чем сцепленные пальцы рук.

В этом поразительном мире между ними не существовало никаких препятствий и упреков. Его губы завладели ее ртом. Она стремилась к этому всем сердцем, готовая упасть с ним прямо на опавшие листья и отдать все, что у нее есть.

Дэвид тоже этого хотел. Но за годы их разлуки и под влиянием мудрости его прадеда он научился сдержанности. Кроме своей любви и защиты, он мечтал предложить ей честь и уважение.

Проще говоря, он хотел, чтобы она стала его женой. Чтобы родила ему детей. Хотел одновременно и страсти, и обыденности. Возможности встретить старость самым близким ее другом, мужем, которого бы она любила.

— Будь моей женой, — попросил он. — Ты единственная женщина, которой когда-либо принадлежало мое сердце.

Это было именно то, о чем она втайне мечтала с того самого момента, как впервые увидела Дэвида далеким летом, приехав домой после второго курса юридического факультета и обнаружив его среди сотрудников отца. С той же непринужденностью, с какой он мог посмеяться с другом или зайти выпить пива после работы, привлекательный и экзотичный Дэвид Яззи покорил ее сердце.

— Праздник, к которому они готовятся, устраивается в нашу честь, — подсказывал он, видя, что от радости она потеряла дар речи. — Скажи «да». Я так тебя люблю.

В ее сне — поскольку, разумеется, она по-прежнему дремала на солнышке на своем камне чуть ниже края каньона — вопроса о взятке не существовало.

— Да, Дэвид, — прошептала она. — Конечно, да. Я тоже люблю тебя. Мне ничего на свете не хочется сильнее.

Они в обнимку вернулись в лагерь — два человека, которые в сердцах своих уже стали единым целым, хотя еще не скрепили свой союз официально.

Мужчины и женщины ущелья встретили их улыбками одобрения. Держа руку в ладони Дэвида, где и было ее законное место, Кира наклонила голову, когда на шею им надевали ритуальные ожерелья из бирюзы и серебра.

— Пора, — улыбаясь предупредила их говорившая по-английски молодая женщина. — Займите свои места.

Несколько мужчин зажгли факелы и прикоснулись ими к куче веток, отчего они вспыхнули и загорелись свистящим пламенем. Искры разлетались на ветру, словно огненные мухи, сухие ветки потрескивали и шипели. Гобелен, сотканный из света и тьмы, преобразил грубоватые лица, придавая сцене, и без того похожей на сон, еще более сюрреалистический оттенок.