Еще один «очарованный странник» - [8]

[8].

Исследования в сфере теории производительных сил, разработка теории натуральных производительных сил позволили В.В.Крылову найти простой, верный и в то же время изящный, я бы сказал, элегантный выход из тупика в дискуссии 60-х годов о господствующих в докапиталистических обществах факторах, типах социальных отношений.

Как известно, в этой дискуссии столкнулись две точки зрения. Согласно одной из них, представленной А.Я.Гуревичем, Л.В.Даниловой и рядом других исследователей, решающую роль в докапиталистических обществах играли внеэкономические, надстроечные (будь то политика или культура) факторы. Их оппоненты, например А.И.Данилов, полагали, что в докапиталистическую эпоху, как и при капитализме, определяющую роль играют экономические отношения, которые полностью отождествлялись ими с производственными, базисными. Обе спорящие стороны апеллировали к Марксу, приводя соответствующие цитаты из его работ. При первом взгляде казалось, что представленные точки зрения не имеют ничего общего друг с другом. На самом деле, различны были лишь выводы, тогда как посылки, основания были одними и теми же – капиталоцентричными и догматическими.

Представители обеих спорящих сторон отождествляли личностные отношения с надстроечными, а экономические – с производственными, и не случайно, что и те, и другие оказались в догматическом тупике, различаясь лишь формами и стадиями догматизма – палео и нео: «схватка скелетов над пропастью» – «палеодогматизм» (догматизм посылок) против «неодогматизма» (догматизм выводов).

В рецензии на сборник «Проблемы истории докапиталистических обществ» (М., 1968. Кн. I), микроскопическая часть которой с добавкой материала М.А.Чешкова была опубликована в журнале «Народы Азии и Африки» (1971. № 4), В.В.Крылов показал, что в докапиталистических обществах действительно господствуют личностные внеэкономические отношения, но они являются не надстроечными, а производственными, представляя собой волевые отношения собственности.

По Крылову, социальные отношения в процессе производства складываются в зависимости от их объекта, от того, как этот объект определяет специфику присваивающего субъекта. Учитывая в анализе социальных отношений – как реальности, так и категории – дихотомию «субъект – объект» и исходя из того, что специфика присваиваемого объекта определяет особенности присваивающего субъекта, В.Крылов выстроил четкую систему классификации общественных отношений в соответствии с характером их объекта. Особое место он уделил, естественно, производственным отношениям, которые сгруппировал в два блока: 1) экономические производственные отношения ; 2) внеэкономические производственные отношения, или, как он подчеркивал, «личностные внеэкономические производственные  отношения». Под этими последними подразумеваются такие производственные отношения, объектом которых является сама личность производителя, будь то во внутренне- или во внешневолевом проявлении.

Экономические производственные отношения В.В.Крылов разделил на две группы:

1) личностные экономические производственные отношения суть такие, которые имеют своим объектом личные, субъективные предпосылки и факторы труда,

– рабочая сила как потенциальная способность к труду и функционирующая рабочая сила, т.е. живой груд;

2) вещные экономические отношения суть такие, объект которых – предметы и продукты труда, а также всеобщие условия производства.

Особенно важным вкладом В.В.Крылова в разработку марксистской традиции представляется обоснование различия между личностными внеэкономическими производственными отношениями и надстроечными отношениям, с одной стороны, и между личностными внеэкономическими производственными отношениями и личностными экономическими производственными отношениями (а следовательно – между эксплуатацией и господством) – с другой. Крылов много наработал в области аналитического и функционального исследования марксистской категории «социальные отношения».

Одной из центральных проблем в работах В.В.Крылова была проблема воли, ее отчуждения, волевых производственных отношений, тесно связанная с проблемой субъекта и десубъективации. Сам субъект определялся через понятие воли. Субъект есть «такая часть природы, которая к тому же является носителем целостных субстанциональных сторон природы... господство субъекта как носителя всеобщей субстанциональной сущности природы над каждой особой частью природы (т.е. и над самим собой как всего лишь частью природы) и можно определить как содержание понятия ВОЛЯ»[9]. Ясно, что лишение индивида (или группы) воли означает функциональное превращение данного субъекта в часть природы. В.В.Крылов выделял внутреннюю волю (т.е. стремления, желания, потребности человека, его отношение к самому себе) и внешнюю волю (отношение человека к внешним для него объектам). В отчуждении именно внутренней воли видел В.В.Крылов специфику «азиатского» способа производства (АСП) как «поголовного рабства». При этом под «поголовным рабством» он, как и Маркс, имел в виду не то, что все или, по крайней мере, большинство являются рабами, и не то, что воля индивида отчуждается у него как у трудящегося, т.е. лишь в сфере производства. Речь идет об отчуждении человека в целом; в обществах АСП отчуждается не какая-то сторона человеческой деятельности как в антично-рабовладельческом или феодальном обществе, а совокупный общественный процесс, общество и его внутренняя воля в целом.