Еще один мертвый город - [3]

- Вот я и говорю, - продолжал Веллз, - эта тень довела меня до дрожи в ногах. Я бы, наверно, заорал благим матом, если бы вдруг не почувствовал, что я не один. Кто-то был рядом, следил за мной. Скорее машинально, чем подумав, кто это может быть, я спросил: "Кто здесь?" В ответ я услышал вздох. Но вздохнул не один человек, а несколько, - прежде чем мне ответят, я уже понял, что рядом люди. Мертвая планета оказалась вовсе не мертвой.

И тут я услышал:

- Мы знаем, кто вы и зачем пришли. Но нам хочется знать, _почему вы такие_. Как случилось, что при _такой_ психологии вы овладели фотонной техникой, аннигиляцией? Расскажите нам о себе, о своей планете.

Голос был совсем рядом, говорили на нашем языке. Я даже подумал, что мне все это снится, что я заснул в каюте и кто-то дурачится по радио, выключив свет, а дыхание, которое я слышал, доносится из динамика.

Но тень шевельнулась у меня под ногами - я поднял голову, - напомнила мне, что все происходит явно и надо отвечать на заданный мне вопрос. Однако что за манера - начинать разговор таким образом? Видят меня или нет? Если видят, то почему сами невидимы? Может, я в какой-нибудь капсуле, паук, брошенный в банку?.. Кто меня спрашивал? Голос был женский или детский - на высоких тонах... Все это проносилось в голове у меня, как листья, сорванные ветром с деревьев. Было что-то странное в самом вопросе - почему мы _такие_, - это слово особенно подчеркивалось в произношении. Оно было главным в заданном мне вопросе и звучало как обвинение. Винить нас было за что - спору нет. Но пусть бы сказали прямо, что мы негодяи, а то ведь спрашивали _почему_, - забирались в корень вопроса, в историю. Я в истории не силен - все мы тут недоучки. Но мой дед, член Коллегии Знатоков, был докой в этом вопросе, и он мне кое-что рассказывал, когда я подавал надежды на большее, чем космический гангстер. Дед сразу пришел мне на память, с седой бородой и слезящимися глазами. Он был еретиком в нашей семье да и в Коллегии тоже. Под конец жизни его лишили званий и привилегий и даже следили за ним, не обращает ли он в ересь других. Когда он рассказывал свои сказки, он понижал голос до шепота, и я невольно прислушивался к его словам. На беду себе: когда я пытался кое-что повторить из дедовых сказок, отец бил меня по губам и шипел: "Тише. За это - знаешь, что?" А на деда он кричал в полный голос, называл его старой жабой и тунеядцем. Отцу было нелегко, он ничего не добился в жизни и злился на деда за то, что старик разжалован и лишен пособий, на которые рассчитывала наша семья. Мне было жаль деда, я любил его россказни, но все реже пытался повторять их, чтобы не ходить с пухлыми от отцовских предупреждений губами.

Теперь в темноте, слыша рядом дыхание спрашивавших, я вспоминал сказки деда. Кое-что в жизни мне приходилось слышать и от других: во многом дед оказался прав, но все равно это было как сказка, потому что одни из тех, кто встречался мне на пути, верили в это, другие начисто отрицали. И я решил рассказать историю так, как слышал ее от деда:

- Наш род начался на Земле...

У меня появилось желание выложить все начистоту. Может быть, этому способствовала темнота, окружавшая меня, нечем было развлечься; может, я чувствовал, что в правдивом рассказе будет мое спасение, - надо же было выбираться как-то из шахты. Но главное в том, что меня не убили, не лишили рассудка, со мной разговаривали, и я отвечал:

- Земля была доброй планетой, с ласковым солнцем и синими океанами. Жили на Земле так же, как и у нас: были бедные, были богатые. Потом бедные поднялись против богатых, чтобы отобрать их имущество и поделить между всеми. Борьба была долгой, кровавой и закончилась в середине двадцать первого века победой восставших. Но побежденные богачи сумели завладеть космическими ракетами и покинули Землю. Они долго блуждали в пространстве, пока не нашли планету, на которой мы сейчас живем. Планету назвали Спасителем.

- Спаслись... - сказал голос из темноты, - мне показалось, с усмешкой.

- Спаслись, - ответил я неохотно, потому что меня перебили.

- И много с тех пор прошло, как ваши предки нашли... Спасителя?

- Четыреста лет...

- А дальше что? - спросил голос.

- Так и живем на Спасителе, - сказал я. Слово, наверное, им не понравилось. Ну а мне не нравился их допрос, - что им от меня нужно?

- Как живете? - опять спросили меня.

- По-всякому, - сказал я. - Одни владеют богатством, другие, вроде нас на ракете, ищут добычу в космосе. Кому не удалось ни то ни другое, служат богатым.

В темноте долго молчали, потом спросили:

- А как же Земля?..

- О Земле у нас говорить не принято. Может быть, кто-нибудь из Первых знает о ней. Остальные забыли.

- Забыли?..

- Никто не знает ее координат.

- А если бы знали вы?.. - задали из темноты мне вопрос.

Я пожал плечами - вопросы мне надоели. Но они молчали, ждали ответа. Я сказал:

- Покажитесь.

- Зачем? - спросили меня.

- Поговорим на равных, - сказал я. - Вы меня видите, я вас нет.

Опять что-то вроде смеха прошелестело во тьме. Это меня укололо: я почувствовал себя котенком, игрой с которым забавляются взрослые.