Еще о квартирном вопросе - [4]

— На что?

— Не представляю, на что. Там же висит объявление на входе, насчет волновой информации о товарах, — или не заходи, или проверяй батарейки, или включи мозги… Ну ладно, Данил, что ты там вчера говорил про регистрацию?

Дэн принялся объяснять: правительство наконец-то признало, что замечает существование ПП-квартир. Запретить горожанам устанавливать порталы было бы так же затруднительно, как в конце прошлого века — запретить модемы, не зарегистрированные в МГТС. Ликвидировать даже обнаруженные квартиры — как известно, невозможно физически: при уничтожении коробочки-портала липовая жилплощадь не исчезает. А все же контролировать процесс необходимо. Порталы ставят не только родители с детьми и разведенные мужья с женами, но и желающие сдавать жилплощадь все равно кому, только бы подороже, и разного рода предприниматели. А иногда ставят и без ведома хозяев — из самых обычных квартир, чьи владельцы получают кошмарно возросшие счета за коммунальные услуги, спецназ выволакивает под локотки содержателей наркопритона, подпольного борделя, фабрики или просто приятелей друга внука ответственного квартиросъемщика.

В других случаях квартиру удваивают, чтобы спокойно продать реплики материальных ценностей. Причем хозяева при встрече с операми таращат глаза: что вы несете, мой компьютер (видеоцентр, коллекция монет, картин, антиквариата…) на месте, никто ничего не крал! И даже самые что ни на есть приличные люди, селясь в ПП-квартирах, причиняют головную боль муниципальным службам: возросшие нагрузки на электросеть и канализацию — это вам не жук начихал.

А в то же время — все эти проблемы разрешить можно, чего не скажешь о хронической нехватке простого трехмерного пространства в центре мегаполиса.

Регистрация обещала быть гуманной (возможность прописки на параллельные площади, всяческие льготы, снижение квартплаты почти в два раза, однако с обязательной раздельной оплатой), зато меры против уклонистов предполагались драконовские, вплоть до судебных исков. Устанавливать новые порталы можно будет абсолютно легально, для желающих предоставлялись кредиты. Кредитовали и фирмы, занимающиеся установкой, в их числе ту, где работал племянник Валерий. Зарабатывал он, кстати, и так неплохо. Они с женой и ребенком жили в ПП-квартире, отпочкованной от Ольгиной. Ксения, поселившись на постоянной жилплощади и родив Валерке сына, стала необыкновенно положительной молодой особой и явно склонялась к мысли, что Темных Богов не бывает. С ребенком они оба нянчились как ненормальные, гораздо больше, чем Дэн и Аня в свое время с Машкой. Внуки — это те, кто отомстят нашим детям за нас, смеялась Ольга. Несмотря на то, что она была теперь бабушкой, у нее, впервые на Дэновой памяти, всерьез начала налаживаться личная жизнь.

— Пора, в самом деле, заканчивать прятаться, — подытожил отец. — Может, хотя бы коммунальные службы будут порталы чинить. А то в эту фирму окаянную никогда не дозвонишься.

3. Год 2015. Москва, туристский центр

Опять он запутался в развертке и свернул не туда. Вместо перекрестка попал на автостоянку пешеходной зоны. Коли уж так вышло, Даниил Александрович решил перекусить и вышел на бульвар. Все здесь, конечно, дорого, зато погуляю, воздухом подышу.

Чугунный Пушкин склонял кудрявую голову над площадью, кишащей туристами. После перепланировки под параллельное пространство все стало по-другому. То есть казино и кинотеатр остались здесь, «Известия» — тоже (оборудовав, впрочем, персональный портал для сотрудников), зато «Макдональдс» правительство Москвы и Министерство культуры общими усилиями выперли-таки в транспортный узел — его место при Пушкине занял ресторан «Talone».

Тут царила невероятная, до сих пор еще непривычная тишина. Площадь пешеходной зоны в центре Москвы — двадцать квадратных километров: все Садовое кольцо, кроме, сами понимаете, Кремля и еще некоторых особенных зданий. Шума машин не слышно. Совсем.

Давно, давно пора было. Все лучше, чем в прежние времена, когда в центре пешеход не решался перейти без светофора даже самый узенький переулок. Или те безумные проекты, которые на полном серьезе рассматривались в начале века, вроде того, чтобы опустить весь центр под землю, а машины пустить поверху. Пушкина под землю… Дебилы.

На бульваре звенели детские голоса, слышались музыка, воробьиное чириканье и воркование голубей, клюющих куски печенья у многочисленных кафе, подковы цокали по булыжной мостовой. Поедая блин с протертой брусникой, Дэн наблюдал за ребенком в матроске, который гонял палочкой обруч. Реальный гуляющий ребенок или нанятый турбюро? Не разберешь. Дэн попытался активизировать пассивную образованность и вспомнить, как эта игра называется. Вроде — серсо. Или серсо — это шарик на веревочке?..

Красота. Все счастливы: и транспортники, и турагентства, а уж искусствоведы всякие, историки — про них и речи нет. Жилищный кризис, конечно, не исчез — квартиры тут стоят бешеных денег, до сих пор, за два года, еще не все раскупили. (Хотя по подсчетам журналистов, прибыль от проекта уже составила 300–500 %.) А ведь можно было открыть и третье, и четвертое пространство… В Москве уже существовало одно здание, в котором их было семь, — дом номер 302-бис по Садовой улице. Фонд памяти Михаила Булгакова никогда не пасовал перед трудностями.