Эсхатон - [5]
Когда-то, пару лет спустя после своей встречи с Аной, он написал несколько коротких отрывков, что-то вроде музыкальных шуток, специально, чтобы ее порадовать, - вставил в барочные периодические гармонии современные твистовые мотивы, причем как раз в тех моментах, где их меньше всего можно было ожидать.
Они имели немалый успех, хотя и среди весьма ограниченного круга аудитории. Теперь же, получив заказ на музыкальные эпизоды для нескольких телефильмов из жизни Франции XVIII века и обнаружив, что никак не успевает к сроку, Дрейк занялся каннибализмом и переделал свою же раннюю работу. Фильмы оказались хитом десятилетия, во многом - благодаря музыке. Вдруг его менуэты, бурэ, гавоты, рондо и сарабанды зазвучали на каждом углу. Музыка Дрейка лилась из радиоприемников, а в карманы ему со всего мира стекались гонорары.
Он продолжал усердно трудиться, но как только смог, учредил трастовый фонд, на средства которого тело Аны должно был храниться веками, что бы ни случилось с самим Дрейком.
Теперь, когда нужда в деньгах стала не такой острой, он изменил направление своей работы: вместо сочинительства занялся тем, что лихорадочно впитывал всю, какую только мог, информацию о личной жизни своих современников-музыкантов. Беседовал с ними, очаровывал, втирался в доверие - а потом анализировал узнанное и пространно описывал. Пространно, но не полностью. В каждом своем очерке Дрейк не забывал оставить дразнящий намек на что-то неупомянутое: мол, он еще много чего мог бы рассказать, но пока что лучше промолчит.
Что захотят знать люди будущего о своих предках? У Дрейка был ответ на этот вопрос. Они станут увлекаться не официальными биографиями, не страницами из учебников и монографий. Этого-то у них будет в избытке. Но они захотят большего. Подробностей, слухов, сплетен. Чего-то вроде дневников Босуэлла и архивов Сэмюела Пеписа. А если у них появится возможность познакомиться не только с записями, но и с тем, кто их делал…
Этот труд не терпел спешки. Но наконец девять долгих лет спустя Дрейк был готов.
Всегда оставалось искушение - добавить еще одну беседу, написать еще одну статью. Он стерпел. Тут его посетила новая мысль: а как он станет зарабатывать себе на жизнь в будущем? Может, пройдет двадцать лет, а может - и пятьдесят, или двести, или тысяча. Перенесись Бетховен в 2000 год - сумел бы он прокормиться музыкой? Или, если быть реалистом, на что пришлось бы жить Спору, или Гуммелю, или еще кому-нибудь из не столь знаменитых бетховенских современников?
Пожалуй, если бы им удалось уловить веяние эпохи, они бы неплохо преуспели. Может, еще и получше, чем великий гений, боннский титан. Они ведь были легче, гибче, хитроумнее Бетховена.
А если он ошибается и получать доход с музыки не сможет? Ну и пусть. Будет мыть тарелки или что там в двадцать третьем веке будет вместо тарелок. Делов-то!
И вот однажды Дрейк все оставил, привел дела в порядок и вернулся домой. Без предупреждения он заявился к Тому Ламберту. Они поддерживали связь, и Дрейк знал, что Том женился и воспитывает детей в том же доме, где жил чуть ли не с рождения. Но все же удивительно было шагать по тихой аллее, глазеть на неровно подстриженную живую изгородь, а потом увидеть, как Том во дворе играет в бейсбол с незнакомым восьмилетним мальчишкой, у которого волосы такие же огненно-рыжие, как были в юности у его седеющего теперь отца.
- Дрейк! Боже мой, почему ты не позвонил, что приедешь? Дай-ка взгляну. Ты такой же худой, как всегда. Как дела?
Том слегка облысел, зато обзавелся плотным брюшком. Он сгреб Дрейка в охапку, как блудного сына, и потащил в дом, в хорошо знакомый ему кабинет. Пока миссис Ламберт возилась на кухне - должно быть, закалывала откормленного теленка, - ее муж стоял напротив Дрейка, так и сияя гордостью и удовольствием.
- А мы то и дело твою музыку слышим, - сказал он. - Просто замечательно, что ты добился такого успеха.
На взгляд Дрейка, ничего замечательного тут не было. Он знал, что уже много лет не писал ничего достойного. Но Тому, как и большинству людей, нравилось слушать то, что было привычно его уху. С этой точки зрения и если судить в терминах коммерческого благополучия, Дрейк действительно оказался на гребне волны.
Ему не терпелось перейти сразу к делу, но Томовы пацаны - целых трое - крутились в кабинете и в гостиной: хотели посмотреть на именитого посетителя. Потом был семейный обед, потом - бутылочка ликера и вид на закат (Дрейка усадили на почетное место, а Том и его жена, Мэри-Джейн, болтали без умолку)…
В десять вечера Мэри-Джейн ушла укладывать мальчиков. Дрейк с Томом остались наедине. Наконец-то. Дрейк достал заявление и молча протянул его другу.
Поняв, что это такое, Том спал с лица. Он покачал головой, не веря своим глазам.
- Я думал, ты уже много лет как забыл об этом. С чего все началось опять?
Дрейк смотрел на него не отвечая - будто не понял вопроса.
- Или оно и не прекращалось? - продолжил Том. - Конечно. Я должен был с самого начала догадаться. Раньше ты был полон жизни, полон радости. А сегодня за весь вечер и не улыбнулся. Когда ты в последний раз был в отпуске?
...Далекое будущее. Здесь мирно и дружно сосуществуют ДЕСЯТКИ разумных рас.Здесь человечество, расселившееся по всей Солнечной системе, превратило Землю в «гетто для отбросов общества».Здесь давно уже не происходило ПРАКТИЧЕСКИ НИЧЕГО.А теперь... теперь случается что-то ОЧЕНЬ СТРАННОЕ. То ли — череда несчастных случаев, то ли — череда совершенно невероятных преступлений, то ли — попросту последствия вмешательства НОВОГО, совсем уж «чужого» разума. Но тогда — КАКОГО разума?
История о землянах, исследующих разбросанные по всей Галактике артефакты древней и загадочной цивилизации Строителей – артефакты, размеры которых превышают наше разумение и значение которых мы пока еще не в силах осознать.История катастроф и невероятных приключений!..История мужества, отваги и силы духа!..
Земля. Конец XXI в. Человечество не только вышло в космос, но и стало осваивать его с невероятной скоростью. Планеты Солнечной системы колонизируются одна за другой. Наступает время новых сверхтехнологий — и людей, в которых генетически заложены сверхчеловеческие способности. И лучшие из этих суперлюдей — девять детей «из пробирок», чудом уцелевших после взрыва своего единственного «дома» — космического корабля-лаборатории. Но, возможно, дар одного из них станет причиной гибели человечества…
Это случилось как раз перед Летним приливом, в момент, когда планеты-близнецы Опал и Тектон находились на орбитах, наиболее близких к их солнцу, подвергаясь (особенно это касалось Тектона) действию громадных приливных сил. Это должен был быть самый сильный Летний прилив из когда-либо происходивших, который создаст что-то, что случалось только раз в 350 000 лет. Доступ на нестабильный Тектон был формально запрещен, но некоторые очень настойчивые путешественники были твердо настроены попасть туда. Профессор Дари Лэнг, которая изучала артефакты, оставленные давно исчезнувшими инпланетянами, прозванными Строителями, предполагает, что она могла бы сама найти Строителей.
Великий Шерлок Холмс говорил: «Отбросьте невозможное, и каким бы невероятным ни оказалось оставшееся, это и есть истина!» Сыщик-любитель Эразм Дарвин придерживается того же мнения! Цель его жизни — не просто расследовать загадочные преступления мистического толка, но и находить мистике РАЦИОНАЛЬНОЕ объяснение! На дне шотландской заводи обитает ужасное доисторическое чудовище, свято оберегающее затонувшие сокровища? Древнее проклятие демона настигает ЛЮБОГО, кто прикоснется к огромному рубину? В ночь, когда дует ветер с востока, а в небе светит полная луна, на мельнице Лэмбетов появляется убийца-оборотень? В подземных тоннелях обитает древний «народ холмов», тысячелетиями скрывающийся от человеческого взора? Доктор Эразм Дарвин и его друг и ассистент полковник Поул начинают расследование!
Это случилось как раз перед Летним приливом, в момент, когда планеты-близнецы Опал и Тектон находились на орбитах, наиболее близких к их солнцу, подвергаясь (особенно это касалось Тектона) действию громадных приливных сил. Это должен был быть самый сильный Летний прилив из когда-либо происходивших, который создаст что-то, что случалось только раз в 350 000 лет. Доступ на нестабильный Тектон был формально запрещен, но некоторые очень настойчивые путешественники были твердо настроены попасть туда. Профессор Дари Лэнг, которая изучала артефакты, оставленные давно исчезнувшими инпланетянами, прозванными Строителями, предполагает, что она могла бы сама найти Строителей.
Рассказ отчасти автобиографический. Он повествует о маленькой девочке, которая взрослеет у автора на глазах. Автор (впрочем, как и сам Дэн Симмонс) был учителем в школе и старался разнообразить окружающий мир в глазах детей. Дети на его занятиях закрывали глаза и погружались в таинственный мир. Но он не мог подозревать, к чему это в итоге приведет. Прошло много лет. Он больше не был учителем. Его жизнь постепенно теряет смысл, и к нему на помощь приходит его ученица Келли Дэл. Закрой глаза... Что ты видишь?
Научно-фантастический рассказ знаменитого американского фантаста и пропагандиста науки, напечатанный в детском популярном научно-техническом журнале «Юный техник» в далёком уже 1978 году.
В архиве видного советского лисателя-фантаста Ильи Иосифовича Варшавского сохранилось несколько рассказов, неизвестных читателю. Один из них вы только что прочитали. В следующем году журнал опубликует рассказ И. Варшавского «Старший брат».