Эсхатон - [2]

- Поторопись. - Том был мрачен. - Это надо сделать, пока она еще может держать карандаш.

Спустя четыре дня Дрейк опять пригласил Тома Ламберта. Врач направился в спальню, пощупал у Аны пульс, измерил давление и мозговые волны.

Вышел он с каменным лицом.

- Боюсь, Дрейк, это кома. Вряд ли она придет в сознание. Если ты еще не передумал, надо начинать. У нее еще сохраняются некоторые признаки функционирования организма. Через три дня это будет пустой тратой времени.

Вдвоем они вернулись в спальню. Дрейк в последний раз взглянул на безмятежное, пустое лицо Аны, повторяя сам себе, что это не прощание. Наконец он кивнул Тому:

- В любое время.

Время, время… Пустая трата времени. Время лечит. Эй, зови вчерашний день, проси время повернуть вспять.

- Давай, Том. Ждать больше нечего.

Врач вколол Ане пять кубиков асфанила. Вдвоем они раздели ее. Дрейк прикатил заранее подготовленный термостат и осторожно опустил Ану внутрь. Она сделалась такой легкой… Как будто он уже лишился какой-то ее части.

Пока Том заполнял свидетельство о смерти, Дрейк набрал номер «Второго шанса» и сказал, чтобы оттуда немедленно приезжали. Как было велено, установил резервуар на три градуса выше нуля. Том ввел Ане катетеры и капельницы. Дальше все должна была сделать автоматика. Кровь откачивалась через большую полую иглу, вставленную в подвздошную артерию, охлаждалась до строго определенной температуры и возвращалась в организм через бедренную вену.

За десять минут температура тела Аны опустилась на тридцать градусов. Все признаки жизни угасли. Теперь с точки зрения закона она была мертва. Сколько-то лет назад Дрейка Мерлина и Тома Ламберта осудили бы за убийство. Да Том и сам едва мог бороться с чувством, что он убил Ану, пока они с Дрейком молча сидели в спальне и ждали, когда приедет бригада из «Второго шанса». А о чем думал Дрейк, он, к счастью, и не догадывался.

Уговорить Тома Ламберта и трех женщин, приехавших из «Второго шанса», оказалось нелегко. Никто из них не понимал, зачем Дрейку ехать с телом Аны в лабораторию.

Том считал, что Дрейк просто не может смириться с мыслью о том, что все кончено, и убеждал друга вернуться с ним домой. Бригада «Второго шанса» не знала, что делать. Наверное, Дрейк представлялся им этаким вурдалаком, а может, и некрофилом. Женщины терпеливо объясняли ему, что наблюдать за процедурами весьма неприятно, в особенности - лично заинтересованному человеку. Не лучше ли будет Дрейку предоставить все специалистам и остаться со своим товарищем? Они непременно сделают все на самом высшем уровне, а если он беспокоится, то обязательно позвонят, как только закончат.

Дрейк не мог им объяснить, почему должен видеть все до последней тошнотворной детали. Но в конце концов его упрямство взяло свое.

Начальница бригады решила, что Дрейк хочет ехать с ними из опасения, как бы на каком-нибудь этапе они не проявили халатность. Всю дорогу - час езды - она сидела напротив него в кузове фургона, рядом с охлаждаемым ящиком, и рассказывала:

- Большинство подлежащих оживлению - этот термин мы предпочитаем использовать вместо слова «криотрупы» - сохраняются при температуре жидкого азота, то есть около минус двухсот градусов по Цельсию. Разумеется, это очень низкая температура, однако она примерно на семьдесят пять градусов выше абсолютного нуля.

Все известные нам биологические процессы прекращаются еще задолго до нее, однако вы можете сказать, что при такой температуре продолжает происходить ряд химических реакций. Вследствие законов статистики несомненно, что у некоторых атомов остается достаточно энергии, чтобы вызывать биологические изменения. Кроме того, разум и память - весьма тонкие материи. Поэтому для тех, кто этим обеспокоен, мы предлагаем вариант «люкс». Именно его вы и приобрели. Ваша жена будет сохраняться при температуре сжижения гелия, то есть всего на четыре градуса выше абсолютного нуля. Сверхбезопасность! Такой холод, что любая возможность изменений - физических или ментальных - стремится к нулю.

А цена - хотя о цене речи не шло - стремится к бесконечности. Впрочем, что Дрейку за дело до цены? Он ходил кругами по лаборатории, игнорируя все намеки на то, что лучше ему подождать снаружи, и внимательно смотрел.

Члены бригады оказались не такими уж черствыми людьми. Они уверились в том, что Дрейк просто боится, как бы не случилось какой-нибудь ошибки, и наконец разрешили ему все разглядывать и задавать любые вопросы. Он постарался не спрашивать ничего, что прозвучало бы чересчур цинично и бесстрастно. Главное, что ему было нужно, - видеть, знать из первых рук, что делается и в какой последовательности.

Правда, вскоре смотреть стало особо не на что. Дрейк знал, что полости в теле Аны заполняют вместо воздуха инертным газом, а вместо крови закачивают антифриз. Потом ее поместили в герметичную барокамеру. При температуре плюс три градуса давление постепенно подняли до пяти тысяч атмосфер. После этого началось охлаждение.

- Ни в семидесятые, ни в восьмидесятые о такой технологии никто и не мечтал. - Начальница бригады говорила с Дрейком, вероятно, почему-то думая, что так поможет ему успокоиться. - Тогда тела замораживали при атмосферном давлении. В клетках формировались кристаллики льда, и в конце концов получалось сплошное месиво. О возвращении человека к сознанию нельзя было и мечтать.