Ермак - [35]
— Вторая хитрость будет такая, — проговорил Заворихин. — Карача больше не признает твою власть, великий хан.
— Это как?! — поднял голову Кучум.
— Остяцкие и вогульские князья тебе изменили, князь Елыгай тебе изменил, мурза Санбахта Тагин тебе изменил. И я тебе изменю, — сказал карача. — Ухожу от тебя со своими людьми.
— Дальше, — уже зловеще сверкнул глазами Кучум.
— А дальше, — продолжал Заворихин, — ты, великий хан, пошлешь против непокорного Карачи царевича Алея. Карача попросит помощи у Ермака. Ермак на помощь придет, я думаю. Мы заманим их в ловушку и перережем.
— Хитро-о! — опять простодушно восхитился Алей.
Кучум молча пропускал через кулак тощую бороду.
— Что же, за хорошие советы вознаграждать надо. Дарю тебе халат со своего плеча, Анфима. Но я бы очень не хотел, чтоб в стане моего врага был такой человек, как ты!
На пристани царило радостное оживление.
Ермак, Иван Кольцо, Матвей Мещеряк, бывшие послы Черкас Александров и Савва Болдыря, кучки казаков стояли на берегу и смотрели, как к бревенчатым мосткам на Иртыше подходят струги с царскими стрельцами. Гремит обоюдный салют из пищалей.
Вот причалил первый струг, на мостки ступил воевода Болховский. Опираясь на палку, пошел к атаманам.
— С добрым прибытием, князь!
— Ну, здравствуй, славный сибирский князь!
— Долгонько плыли, — произнес Савва Болдыря.
— Успели-таки, — воевода ткнул костылем в небо. — Измучились. — Князь потер спину. — Поясница замучила. Баньку бы… Страсть попариться люблю.
— Истопим, — улыбнулся Черкас Александров.
Меж тем причаливали другие струги.
— Матвей, веди казачков на разгрузку, — сказал Ермак.
Тот побежал к казакам. А Болховский сказал:
— А и стрельцы мои управятся. Венички — они легкие.
— Какие венички?
— Обычные, березовые…
Стрельцы уже несли на берег огромные связки веников.
Потом такие же связки понесли казаки. Несли и несли. Толпами шли от стругов пустые стрельцы с одними пищалями.
— Атаман! Никакого припасу съестного они не привезли…
— Как… не привезли?! — Ермак обернулся к Болоховскому.
— Так Строгановы сказали, что у вас тут склады лопаются…
— Да ты понимаешь, — Ермак яростно затряс Болховского за грудки, — что нам теперь всем грозит?
— Убери лапы! — взвизгнул Болховский. — Как смеешь?! Я — князь, а ты — мужик вонючий! Государю вот отпишу про тебя!
— Не успеешь! С голоду подохнешь!
И Ермак, отшвырнув воеводу, в ярости зашагал от пристани.
За покрытым толстым слоем изморози окном свистит метель.
Ермак меряет шагами комнату. У печки жмется воевода Болховский — отощавший, похудевший, недавно еще налитой жиром подбородок висит складками.
— Ну, сколько твоих стрельцов с цинги да с голоду пало?
— Близко к сотне уже, — виновато проскрипел воевода.
— Да казаков с полсотни. Из Кашлыка не выехать, не въехать. Кучум да зима заперли нас тут намертво. А зиме половина только. Теперь-то понял, что наделал твой Строганов?
Болховский, помрачнев, промолчал.
Воет метель, крутит снежные вихри между многочисленными сбитыми из жердей могильными крестами.
Мимо кладбища двигается кучка всадников во главе с Кольцом, гонит перед собой какого-то человека в татарской одежде…
…Иван Кольцо вталкивает его в комнату, где находятся Ермак с Болховским.
— Вот, под самую стену пришел. От бывшего Кучумова карачи, говорят, мимо татарских заслонов пробрался.
— Ну? — вскинул глаза Ермак.
— Мой хозяин кланяется вам. Вот знак его, чтоб вы верили мне.
Татарин подал золотой полумесяц на золотой цепочке. Ермак повертел в руках этот предмет.
— Черт его знает, что за знак.
— Я видел такие, — сказал Болховский. — Это знаки всяких больших татарских людей.
— Ну и с чем ты пришел?
— Мой хозяин помощи от непобедимого Ермака просит.
— Какой помощи?
— Из южных степей царевич Алей ведет на карачу большое войско. Без огненного боя моему хозяину не устоять. А потом Алей пойдет на Кашлык.
— А есть у этого твоего хозяина хлеб, мясо? — сверкнул голодными глазами Болховский.
— Хлеба нет, а мяса много, рыбы много. Собакам кормим.
— Собакам! — простонал Болховский.
— Ладно, ступай.
Кольцо выпустил татарина, сам остался. Помолчали.
— Черт его знает, что и думать, — проговорил Ермак. — С одной-то стороны… А ежели подвох?
— Да с осени ж еще карача этот завраждовал с Кучумом! — умоляюще произнес Болховский. — Мясо там, рыба…
— Может, и подвох, — задумчиво проговорил Иван Кольцо. — Но с другой-то стороны… Может, рискнем, а? Полсотни конников ты бы мне дал…
— Последние ж кони!
— А ежели Бог даст, разгоним с карачой Кучумово войско? Рискнем?!
— Без согласия круга не могу, — после некоторого раздумья проговорил Ермак. — Объяви — собрать круг!
Кольцо, пожав плечами, выходит.
Раздаются мерные удары большого барабана. Исхудавшие, хмурые казаки медленно и молча собираются на площади. Под барабанные удары Ермак выходит на середину круга, снимает шапку, кланяется на четыре стороны…
День был холодный, мела снежная поземка. Солнце уже садилось, окрашивая снега в кровавый цвет.
С площади небольшого минарета всматриваются в вечернюю мглу карача и Заворихин.
Вдали показалась из-за леса вереница всадников.
— Едут! — воскликнул Заворихин. — Их человек с полсотни.
— Кто их ведет? Ермак?! — с надеждой спросил карача. — Не вижу, погоди… Впереди атаман Кольцо вроде. Ух! — Заворихин в ярости стукнул кулаком по перилам, ограждающим площадку. — Ну, да и это добыча немалая.
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.
Широки и привольны сибирские просторы, под стать им души людей, да и характеры их крепки и безудержны. Уж если они любят, то страстно и глубоко, если ненавидят, то до последнего вздоха. А жизнь постоянно требует от героев «Вечного зова» выбора между любовью и ненавистью…
Широки и привольны сибирские просторы, под стать им души людей, да и характеры их крепки и безудержны. Уж если они любят, то страстно и глубоко, если ненавидят, то до последнего вздоха. А жизнь постоянно требует от героев «Вечного зова» выбора между любовью и ненавистью…
Роман «Вечный зов» посвящен истории семьи Савельевых, выходцев из далекого сибирского села, обладателей сильных безудержных характеров.Жизнь героев разворачивается на фоне исторических событий в России, охватывающих период с 1902 по 1960 годы. На их долю выпали три войны, революция, становление нового строя… И все же они позволяют себе любить страстно и глубоко, а ненавидеть до последнего вздоха.
Первый роман А.С.Иванова (1928-1999), автора знаменитых эпических произведений «Тени исчезают в полдень» и «Вечный зов». В нем раскрываются особенности русского национального характера, проведенного сквозь горнило революции и медные трубы строительства социализма. Загубленные судьбы сибиряков, попавших в путы повители государственного механизма, вызывают чувство боли. Бытовые и любовные коллизии, колоритный, сочный язык и сюжетная свежесть романа рождают неиссякаемый читательский интерес.
В книгу известного советского писателя, лауреата Государственных премий СССР и РСФСР имени М. Горького Анатолия Степановича Иванова (1928-1999) вошли пять повестей и семь рассказов.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.
Во второй том Собрания сочинений Г. Бёлля входят произведения, написанные им в 1954–1958 гг. Это роман «Дом без хозяина», повести «Хлеб ранних лет» и «В долине грохочущих копыт», «Ирландский дневник», рассказы, эссе. В эти годы Г. Белль все больше обращается в своем творчестве к современным проблемам ФРГ, пишет много статей, посвященных политической ситуации молодой республики.Рассказ «Молчание доктора Мурке» опубликован в декабрьском номере журнала «Франкфуртер хэфте» за 1955 год. В русском переводе — «Иностранная литература», 1956, № 7.Перевод с немецкого С.
Творчество Эрнеста Хемингуэя (1899–1961) входит в золотой фонд мировой литературы. Человек огромного таланта, величайшей силы воли, доброты и гуманизма, он оставил глубочайший след в истории культуры.Во второй том Собрания сочинений включены романы «Прощай, оружие!», «Иметь и не иметь», книга рассказов «Зеленые холмы Африки» и рассказы разных лет.Ernest Hemingway. Green Hills of Africa. 1935.Перевод с английского Наталии Волжиной и Виктора Хинкиса.Эрнест Хемингуэй. Собрание сочинений в пяти томах. Том 2. Издательства «Терра-Книжный клуб».