Эра воды - [56]
Вот теперь, действительно, все, пора выходить в народ.
Тамбур выпустил меня в кают-компанию: окна с видом на море и горы, серый дневной свет лениво разлегся на деревянном столе. Стулья с изящно выгнутыми чугунными ножками отбрасывают малозаметные тени и отражаются в зеленоватом мраморе, отполированном до блеска. Слышна негромкая музыка.
Сегодня пасмурно, вершины прикрыты клубящимися облаками. Медленно, подобно туманным рекам, сползают они в долину, стремясь затопить ее целиком, слиться с морем, но развеиваются уже на половине пути. А внизу, где ветер гоняет пенные волны, низко, над самыми гребешками, над пузырящейся прибрежной чертой машут крыльями чайки. Другие чайки деловито вышагивают по мокрым окатышам в поисках добычи, затевают драки, наверняка громко кричат, но отсюда не слышно.
Яркая ветка цветущего олеандра так домашне, так по-настоящему стучит в архаичное звонкое стекло, что хочется поверить, и, всякий раз, хоть на секунду, но обязательно веришь…
Но это обман, иллюзия. На самом деле, до моря и чаек — миллионы километров, а за стеной — минус тридцать пять и полная, непроглядная тьма, более глубокая, чем межпланетное пространство, поскольку ни солнца, ни звезд здесь не бывает. Полевая станция надулась гигантским пузырем посередине марсианской пещеры и со всех сторон окружена холодом мертвого камня, в котором нет ни мха, ни плесени, ни даже капель воды. Только лед кое-где поблескивает, издали неотличимый от горного хрусталя или арагонита. Панорамное освещение вырывает из мрака грубые блоки известняковых стен и вмонтированные в них обманчиво-тонкие, но чрезвычайно прочные стойки и балки страховочного перекрытия, способные выдержать вес кровли, приди ей мысль обвалиться и погрести нас заживо.
В кают-компании собралась почти вся экспедиция, в том числе, мои старые знакомцы: Надир, Сильвия и Пак.
Здесь же был и Гельмут Фогель, бледный худощавый блондин с нервным лицом и близко посаженными светло-карими глазами. Не хватало лишь археолога, веселой и вечно опаздывающей Нелли Берман.
Гельмута пригласили в экспедицию в последний момент, чуть ли не силком затолкав в челнок. Он как раз собирался провести отпуск, но не мог определиться, где именно. Бьюсь об заклад, о Марсе не думал, в самом деле, что может интересовать антрополога и лингвиста на планете, где, как считалось, никогда не появлялась разумная жизнь? Только великое почтение, с которым он относился к Комитету Контроля и, в особенности, конечно же, к уважаемой госпоже Старофф лично, заставило его, признанную мировую величину, принять участие в этой авантюре и, к тому же, пообещать держать язык за зубами до особого распоряжения, причем вне зависимости от величины сделанного открытия.
Величина открытия потрясла уважаемого господина Фогеля до глубины души. Еще бы, раз на Марсе некогда была цивилизация, то у Гельмута появилось новое поле деятельности, полное тайн и обещающее невиданные чудеса. Одна беда, открытие сделано не им и даже, как я всегда тактично подчеркиваю, не мной, а Робом. Вернее, строго говоря, даже не Робом, а частью Роба, одним из его модулей. И нашли-то всего-навсего скромный барельеф, образно выражаясь, замочную скважину, ключ к которой еще только предстояло подобрать.
Как бы там ни было, доктор Фогель надеялся расширить эту узкую щелочку в прошлое Красной планеты: найти захоронения, библиотеки, погребенные города, всякое такое, о чем в подобных случаях положено мечтать исследователю. Есть повод погрезить лаврами нового Шлимана, откопать какую-нибудь марсианскую Трою. И вот уж тогда он развернется, можете не сомневаться. И я не сомневаюсь, даже не смеюсь, разве что слегка иронизирую. Гельмут, действительно, прекрасный специалист, так о нем отзывалась Катя, а ее мнению можно верить. Если бы он поменьше увлекался математикой, все эти шифрации-дешифрации, поиски Золотого сечения, выуживание несуществующих закономерностей из случайного положения вещей…
Если б не доктор Фогель, наша экспедиция закончилась бы минимум неделю назад, потому что мы не обнаружили ровным счетом ничего нового. Абсолютно. Ничего, кроме того, что уже получили перед нами роботы. По сути, в гроте было только это каменное лицо на стене, лицо давно умершей, а, возможно, никогда не существовавшей женщины. Скорее всего, женщины — даже этого мы не можем утверждать наверняка. Единственное свидетельство разумной жизни, почтившей своим присутствием Марс и удалившейся навсегда. С легкой руки Гельмута ее окрестили Евой. Только лицо и зал явно искусственного происхождения, узкий ход к нему, пробитый в камне, и шахта, устье которой перекрыто ледником и наносами пыли. Сколько мы ни рылись и ни просвечивали вокруг, ничего больше.
Катя внимательно слушала антрополога, с нетипичной для немцев горячностью доказывающего что-то, несомненно, чрезвычайное. У Гельмута Фогеля чрезвычайным являлось абсолютно все: и нехватка ванадия в синтезаторе, и результаты напряженных полугодовых исследований, и новостной сюжет тринадцатого канала о неистовых косяках сельди, заполонивших Атлантический океан и угрожающих балансу Великой Природы…
Продолжение романа «Эра воды».Действие, в основном, на древнем Марсе. Главные герои те же.Технологическая НФ в антураже покорения Солнечной системы: с элементами мистики, личным героизмом и нетривиально развернувшейся любовной историей.Это роман о Поле Джефферсоне.История парня из недалекого будущего: молодого ученого, судьбою заброшенного на Ганимед.Мир к тому времени насытился и отошел от материально-денежных мотиваций; основным стимулом развития стало научное любопытство.Люди приступили к исследованию и преобразованию планет Солнечной системы, создавая на них земные условия для жизни.
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.
Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.