Эра Огня 2. Непогашенная свеча - [32]

— Не звал, — твердо сказал я. — Она должна быть в полном порядке.

— Значит, будет, — уверенно сказал толстяк и отпер дверь.

Он вошёл первым, следом проскользнула Натсэ, затем — я. Ямос вошёл последним и закрыл за собой дверь.

— Тавреси-и-и, — тошнотворно сладеньким голоском позвал толстяк. — Твой хозяин здесь и хочет тебя забрать!

Он медленно шагал по вышорканному, но чистому ковру, мы двигались следом. Вообще, домик был приличным. Мебель не разваливалась. Из кухни пахло чем-то вкусным. В спальне обнаружилась широкая кровать — правда, неубранная, но это уж претензия не к толстяку.

— Ну и где она? — спросила Натсэ.

Толстяк недоуменно развел руками, и тут из коридора послышался шум воды и громкий визг.

Мы бросились туда. Ямос, слегка покрасневший, стоял перед закрытой дверью, откуда и доносилось журчание — теперь уже приглушённое.

— К-кажется, я её нашёл, — пробормотал он. — Морт… От всего сердца тебе — спасибо.

Это напоминало любовь с первого взгляда.

Толстяк подошёл к двери и постучал.

— Эй! Тавреси! Это я. За тобой хозяин пришёл.

— Как хозяин? — В голосе слышался страх. — Но ведь ещё только…

— Ты хозяину условия ставишь? — Толстяк грохнул по двери кулаком. — Опять в дом смирения захотела? Это я мигом! Я за свой товар краснеть не привык. Быстро оденься и выйди сюда, или он тебя «выдернет».

— Ой, не надо, не надо, я уже иду! — запаниковала девушка.

Пока мы ждали, Ямос оправдывался:

— Да я просто пить хотел. Слышу — вода. Думал, может, фонтанчик. У нас дома фонтанчик стоял, например.

Натсэ фыркнула, и Ямос, совершенно смешавшись, замолчал.

Наконец, дверь открылась, и, в облаке пара, выплыла Тавреси, закутанная в пушистый халат и с полотенцем на голове. Она отыскала меня взглядом и поклонилась.

— Здравствуйте, хозяин. Простите, что не успела приготовиться к вашему приходу должным образом.

Ой, было бы о чём говорить. К своим приходам я сам подготовиться не могу, чего же с других-то спрашивать.

Теперь, когда жизнь Тавреси оказалась вне опасности, я с интересом её осмотрел. Личико симпатичное. Немного веснушек его только украшало. Ростом с меня, чуть плотновата. Наверное, деревенская какая-нибудь. Видно, что не из благородных семейств.

— Привет, — сказал я. — Ты будешь не моей. Вот Ямос, твой новый хозяин.

И не успел я это сказать, у меня перед глазами вспыхнуло сообщение:

Вы совершили передачу рабыни Тавреси

Она вздрогнула. Её рука дернулась к горлу, коснулась ошейника, а взгляд переместился на Ямоса.

— Привет, — смущенно сказал он. — Как дела?

* * *

Тавреси напоила нас всех кофе с печеньем. Долго собиралась. Видно было, что покидать уютный домик ей совсем не хочется. Мы пока ей не говорили, что жить придётся вчетвером в тесной общаге. Нельзя сразу столько вываливать на человека.

Когда мы, наконец, вышли, Натсэ немного отстала, и я последовал ее примеру.

— Знаешь, я хочу спросить. Ты ведь не рассердишься, если я задам вопрос, который мне, как рабыне, задавать не следует?

— Просто спроси, — сказал я.

— Хорошо. Скажи, а ты хотя бы подумал о том, чтобы снять с неё ошейник?

Меня как бревном оглушило. Я, хлопая глазами, смотрел на Натсэ.

— Но ведь… Но… Мелаирим же сейчас…

— В прошлый раз ошейник снимала Талли. Это просто, там только ресурс расходуется, твоя сестра бы справилась. А ещё — Лореотис.

— Твою. Мать. — Я закрыл глаза.

— Ямос неплохой парень, — сказала Натсэ, коснувшись моей руки. — Не надо так расстраиваться. На самом деле, это было правильно. Ещё одна освобождённая рабыня — и поднимется новый переполох.

— Да если бы я об этом думал! — с горечью воскликнул я.

— Ты мне понравился за то, что тебе было не плевать на посторонних, даже на рабов, — сказала Натсэ. — Но это было тогда. Теперь у меня больше причин. Я чувствую, как в тебе многое меняется, что-то к лучшему, что-то нет. Просто хотела увидеть, расстроишься ли ты, когда я скажу. Извини. Мне это было важно.

Я открыл глаза и посмотрел на неё.

— И что? Ты мной довольна?

— Нет. — Натсэ покачала головой. — Где мои купальники?! Плотину, может, со дня на день снимут!

* * *

Прежде всего мы отправились искать художника Вимента. И тут меня опять подстерегал сюрприз. Вывеску «Картыны» сменила другая: «Картины маэстро Вимента». На этот раз народу внутри было поменьше. Зато картины стали круче. Ценитель живописи из меня был так себе, но даже я не смог не заметить, что рука художника окрепла и заматерела. Девушки с огромными глазами казались живыми. Появились сюжеты. Появились мужчины. Батальные сцены, кровавые трагедии. Наверное, многое было взято из истории кланов — персонажи картин были по большей части в разноцветных плащах.

— Маэстро Вимент? — удивился парень, заворачивающий картину покупателю. — Он теперь здесь не сидит. У него своя школа.

— Школа?! — удивился я.

— Ага. Переворот в искусстве. Новая школа. А вы, случайно, не господин Мортегар?

— Он самый.

— О. Погодите.

Парень оставил картину и, сбегав куда-то, принёс мне визитную карточку: «Маэстро Вимент. Художник». На обратной стороне был написан адрес.

Натсэ в городе ориентировалась превосходно, и требуемое здание мы отыскали без труда. На входе нас остановил было угрюмый привратник, но стоило показать ему карточку, как он раскрыл перед нами дверь.